Как же приятно!

Вот такая прелесть неожиданно прилетела на фанф. Как хочется, чтобы мечты (и не только у Мэг!) сбывались. Настоящие мечты, а не только "достойные цели" и "правильные идеи".

Пишет  Mariene:

14.11.2010 в 20:31

У меня в честь этого самого фанфика <"Прекрасное далёко"> написалась песня Про Мег. Немножечно сиквельная - ну, кто знает, может быть, она бы все-таки потом уехала с фон Кролоком и исполнила свою мечту? ))) Значит, ария... точнее, "Ария". И ее "Беспечный ангел", от которого осталась только мелодия...

"Эта девушка была из тех, что любят свой балет
Мэг звенел повсюду громкий смех.
Всем сиял глаз синих свет.
Но никто не знал, что в мечтаньях
Ее не роль и не брак.
А только небо Трансильвании
И залы замковой мрак

Ей на сцене в свете рамп Одетту танцевать
Но потом спешить по вечерам в гримерке готику читать
Пусть разобьются надежды,
Пусть мы живем в мире ином
Пусть все останется как прежде
Зато - в руках новый том!

Где летящий вдаль фон Кролок
Где летящий вдаль фон Кролок
Профессор Абронзиус, Герберт, АльфрЕд
Сара, Кармилла Кранштайн
И, конечно, Ван
Ван Хельсинг.

И не скажет вам никто теперь,
Что с ней и где она.
Может быть, нашла к успеху дверь,
Или шагнула из окна.
След на песке быстро тает
Времени бег неумолим.
Один румынский граф сказал -
Она отправилась с ним...

Где летящий вдаль фон Кролок
Где летящий вдаль фон Кролок
Профессор Абронзиус, Герберт, Альфред
Сара, Кармилла Кранштайн
И, конечно, Ван
Ван Хельсинг.

Где летящий вдаль фон Кролок
Где летящий вдаль фон Кролок
Профессор Абронзиус, Герберт, Альфред
Сара, Кармилла Кранштайн
И, к сожаленью, Ван
Ван Хельсинг...

URL комментария

@темы: Мюзиклы, Подарки, Позитив, Фанфики

---

Песенка

Болею, умных мыслней нема, сюжетов тоже, но на бред разума силы остались. Если захотите, подбросьте в эту песню еще куплетов

Песня про женскую долю с участием персонажей мюзиклов (грустная, но жизненная).

У Пегги жил веселый гусь,
Он знал все песни наизусть.
Ах, до чего веселый гусь!
Спляшем, Пегги, спляшем!
И. Токмакова

У Пегги жил вампирский граф,
Ломился в ванную, поддав.
Ах, до чего вампирский граф!
Спляшем, Пегги, спляшем!

У Пегги жил виконт лихой,
Красивый всем, но голубой.
Ах, до чего виконт лихой!
Спляшем, Пегги, спляшем!

У Пегги жил аристократ:
Невесты три, сам не женат.
Ах, плут был тот аристократ!
Спляшем, Пегги, спляшем!

У Пегги как-то герцог жил,
Он драки рассудить спешил.
Ах, слишком занят герцог был!
Спляшем, Пегги, спляшем!

Зашел и принц к Пег как-то раз,
В висок промазал с пьяных глаз.
Без коронованных зараз
Спляшем, Пегги, спляшем!

У Пегги ушлый жил Фантом,
Всё приглашал в подземный дом,
Включая музыку притом.
Спляшем, Пегги, спляшем!

Но как-то в дом зашел дер Тод,
И Пегги больше не живет.
А что же ей сказал дер Тод?
- Спляшем, Пегги, спляшем!

@темы: Пародии, Мюзиклы, Стихи, Творчество

---

Большие маневры

Итак, мои дорогие любители дер Тода, Ван Хеллсинга и иже с ними, вы хотели продолжение вот этого http://www.diary.ru/~Nit-rabbit/p127776605.htm ? Таки суровая муза мюзикловго фанфикшна меня вчера навестила Соответственно, enjoy it if you can.

Большие манёвры.

Как всем известно, любое хорошее начинание можно испортить, более того, испортить крайне внезапно, в самое неподходящее время – было бы желание и возможности. Возможностей у дер Тода было навалом, поэтому ничего удивительного для сего бренного мира не произошло, когда теплым летним вечером 18** года запланированная Ван Хеллсингом очередная «финальная» потасовка с Дракулой не состоялось.
В тот раз дер Тод предусмотрел практически всё. Он появится в разгар последней схватки профессора Ван Хеллсинга (холерный профессор будет слишком занят упокоением вампира, чтобы заметить нового нечеловека), незаметно спустит лестницу в Посмертие (перед замком висячий мост, в пылу битвы нетрудно перепутать), а уж когда профессор будет в его руках и отступать зарвавшемуся смертному будет некуда… О, этот Ван Хеллсинг еще сотню раз пожалеет, что накропал свою вредительскую книжку, и тысячу – что ее напечатали!
Но не один дер Тод в тот вечер придумал хороший и беспроигрышный план. Граф Дракула тоже кое-что задумал. В программе-минимум у его сиятельства значилось окончательно сразить Мину своим великолепием (после ее поспешной свадьбы с Харкером прошло уже несколько недель, было время разочароваться в муженьке). Программа-максимум включала плюс к этому намерение «серьезно поговорить» с Ван Хеллсингом (что вы, что вы, никаких серьезных увечий, так, дружеский бокс и пара-тройка засо… тьфу, укусов на вечную память), наконец, сплавить кому-нибудь своих трех «невест» (рядом с профессором теперь ошивается тройка обделенных чувством самосохранения молодых людей, им такое добро будет аккурат под стать), а также раз и навсегда разобраться с надоедливым и чересчур живучим юристом.
У Ван Хеллсинга, меж тем, тоже был свой план на вечер. Профессор задумал, наконец, «серьезно поговорить» с Дракулой (что вы, что вы, какой кол, какое упокоение – так, дружеская потасовка и пара-тройка следов от сурового викторианского стрипти… тьфу, полива святой водой), а также окончательно сразить Мину своим, хм, умением и опытом в определенных аспектах бытия (в любом случае, Джонатан – катастрофа, а не муж, а Дракула точно не женится, уж он-то, профессор, знает повадки этого порождения тьмы) и куда-нибудь пристроить постоянно болтающихся за ним и катастрофически действующих на наличие личной жизни троицу идиотов, простите, энтузиастов-вампироборцев Квинси, Артура и Джека (вроде, у графа оставались в запасе три наиболее стойких, проверенных временем «невесты», так почему бы им, наконец, не стать чьими-то женами).
Планы были и у Джонатана. Мистер Харкер задумал, наконец, разобраться с Дракулой (никаких разговоров, только быстрое упокоение с помощью профессора и его героических помощников) и с Миной (поведение его супруги становилось всё загадочнее, а улыбка всё ослепительнее – это не к добру, пора было начинать разговор о раздельном проживании и дележе по справедливости ее приданого и полученного от Люси наследства).
У Квинси, Артура и Джека тоже был план, правда, сообразили они его один на троих. На ближайший вечер у них была назначена маленькая победоносная охота на вампира (это куда более экзотично, чем сафари, джентльмены, и куда менее рисково, чем война, особенно с учетом численного перевеса) и масштабный праздник в честь победы над древним чудовищем с обильными возлияниями, фейерверками и заказами на изготовление трофеев у местного цыгана-таксидермиста.
И только миссис Вильгельмина Харкер не могла точно сказать, что она собирается делать тем вечером. Впрочем, у нее было несколько вариантов развития событий. Во-первых, она могла, наконец, уступить настойчивым, э-э, ухаживаниям одного загадочного иностранного аристократа и попытаться в перспективе стать настоящей графиней (замок без капремонта, сомнительно пополняемый капитал, аллергия на чеснок и серебро, а также ночной образ жизни входят в комплект). Во-вторых, Мина могла, еще более наконец, обратить свое благосклонное внимание на этого милого Абрахама Ван Хеллсинга (тоже иностранца, между прочим) и попытаться в перспективе стать фрау профессор (замок без капремонта от одного в перспективе покойного вампира, сомнительно пополняемый капитал, аллергия на эти вездесущие, находящиеся даже в кровати чеснок и серебро, а также ночной образ жизни входят в комплект). В-третьих, не менее наконец, можно было как-то наладить семейную жизнь с бедняжкой Джонатаном, например, ласково его обнять и укусить после финальной битвы с этим не таким уж и загадочным румынским аристократом… Мда, как ни крути, замок без капремонта что с хозяином, что без, практически, ее судьба. Не суть важно, что она будет делать этим вечером. Куда важнее всесторонне обдумать план ремонта и благоустройства графского замка. Мина не сомневалась, что в ее силах превратить эту развалюху в прекрасное, приносящее славу и доход поместье с идеальным, навевающим романтические мысли замком, ухоженным садом с лабиринтом, а чуть вдали, у широкой реки, можно поставить небольшой домик и причал для яхты. А какие потрясающие маскарады и приемы она сможет там давать! Все будут говорить, какая она безупречная леди. Но за таким хозяйством будет нужен глаз да глаз. Хорошо, на примете есть толковая экономка, раньше служившая у Люси. Словом, пережить бы этот вечер, а уж там она, Мина, покажет всем, на что она способна!
Последние мысли миссис Харкер додумывала уже непосредственно перед замком, с удовольствием оглядывая будущую собственность и лишь периодически переводя взгляд на поле боя. Кампания развивалась абсолютно не так, как это принято в приличном обществе. Вместо того, чтобы спокойно, с полным достоинством, по-джентльменски друг друга перебить, граф и профессор затеяли совершенно никчемный спор о каких-то второстепенных вещах. От важных мыслей о краске и побелке Мину то и дело отвлекали малопонятные выкрики.
- Игра окончена! Конец – делу венец. Почему ты не сдашься добровольно?
Поразительно, но даже подобную чушь Дракула, аристократ старой закалки, говорил с таким важным видом, будто, по меньшей мере, выступал в палате лордов. За спиной своего повелителя стояли, позевывая, три вампирши, время от времени кокетливо посверкивая клыками в сторону Артура и компании.
- Конец – всего лишь очередное начало, и ты это знаешь хорошо. А победа одного – смерть для другого, - столь же значимо, невозмутимо и бессмысленно отвечал Ван Хеллсинг. Доктор Джек, Артур и Квинси машинально кивнули и, не чокаясь, что-то отпили из походных фляжек.
- Победа Тьмы – погибель Света; что ты будешь делать в таком случае? Едва ли в своих книгах ты найдешь ответ на подобный вопрос.
- И Свет и Тьма равно безразличны людям нашего времени. Нас не ужасают зверства, и не посещает милосердие. Ты обратишься в прах, как и мы все.
- Простите, что прерываю извечный спор Добра и Зла, профессор, но когда мы уже начнем убивать этого ужасного, я бы сказал, аморального носферату? – не выдержал Джонатан.
Представители Добра и Зла непонимающе уставились на юриста, и Джонатан рискнул развить мысль:
- Мы собрались, чтобы положить конец зверствам вампира, правда? Так давайте положим.
Граф издал странный звук, очевидно, в тщетной попытке изобразить смешок. Вампирши слаженно зашипели. Квинси выхватил карабин и прицелился в сторону замка.
- Осторожней! Это же тринадцатый век! – страдальчески воскликнула Мина.
- Пятнадцатый, если позволите, - заметил граф.
- Да я не про вас, я про замок! Квинси, друг мой, будьте благоразумны.
«Да, план А не прошел. Приступаем к плану Б», - подумал скрывавшийся в тенях дер Тод. План Б предполагал ошеломить жертву эффектным появлением, в результате чего профессор будет не в состоянии здраво рассуждать и сопротивляться переселению на тот свет. Оперативно материализованный призрачный катафалк, отвлекающий внимание разговор – и дело в шляпе. Дер Тод щелкнул пальцами, меняя рабочий костюм и вышел из теней аккурат рядом с профессором Ван Хеллсингом.
Профессор, будучи опытным борцом с нечистью, многое повидал на своем веку, но загадочный незнакомец, внезапно возникший откуда-то сбоку, не вписывался в устоявшуюся классификацию. Начать с того, что он был густо обсыпан блестками (причуда, извинительная под Рождество, но абсолютно неуместная во всё остальное время года). Волосы неожиданного визитера были намертво уложены в экстравагантную прическу, лицо основательно накрашено, словно незнакомец собирался в известного рода номера или только-только оттуда вылез. Костюм неизвестного также мало соответствовал летнему костюму джентльмена.
- Ой, - тихо сказала одна из «невест» Дракулы, - вот и Смерть.
- Интересно, за кем на сей раз? – пробормотал граф, стремительно теряя пафосный вид и пятясь назад.
- Вы, простите, кто? – удивился Ван Хеллсинг.
- Дер Тод. Он же Халал, он же…
- Спасибо, я понял, - кивнул профессор, вытаскивая из кармана плаща записную книжечку и что-то в нее занося огрызком карандаша. – Это было очень познавательно и весьма любезно с вашей стороны, - невозмутимо продолжал профессор, не прерывая процесса письма. – Мне, видите ли, никогда раньше не доводилось встречать непосредственно потусторонних аборигенов.
Потусторонний абориген издал нечто, похожее на рычание.
- Профессор, кому-кому, но не вам бы комиковать. Дело серьезное.
- А вы, собственно, по какому вопросу? – оторвался от своих заметок Ван Хеллсинг.
- По вашему, - неласково глянул дер Тод.
В ту же минуту подул холодный ветер, а к воротам замка подъехал призрачный катафалк. Вампирши синхронно побледнели. Дракула снова издал неопределенный звук, на сей раз абсолютно не похожий на смешок.
- Мда, дела, - разочарованно протянул Ван Хеллсинг, подумав, что решение вопроса о Свете и Тьме откладывается на неопределенный срок. – И надо же вам было здесь очутиться в такой неподходящий момент. Что ж, раз вы любезно просветили меня, кто вы, то настала моя очередь представиться. Итак, будем знакомы – Абрахам Ван Хеллсинг, профессор медицины, доктор филологии, истребитель нежити, автор нескольких известных в узких научных кругах трактатов «К вопросу о возможности возобновления кровообращения в теле после констатации смерти», «К вопросу о живых мертвецах в фольклоре восточных провинций Австро-Венгрии», «К вопросу об экзорцизме и его пользе в наше время», а также…
- А также этой чертовой книжонки! – перебил дер Тод, потрясая невесть откуда возникшей в его руке «Практической демонологией». – Это вы написали? Отпираться бессмысленно.
- О, профессор, ваш бесценный труд был, наконец, напечатан? Мои искренние поздравления, - начал Джек и тут же осекся, встретив холодный, немигающий взгляд дер Тода.
- Приятно, что простая читающая публика на сей раз более в курсе, чем коллеги-специалисты, - лучезарно улыбнулся Ван Хеллсинг.
Публика в лице дер Тода чуть зубами не заскрипела.
- Профессор, - угрожающе сказал дер Тод, - вы совершили ошибку, отдав эту мерзость в печать. Ваше легкомысленное, поверхностное творение способно сбить с толку не один мятежный ум, вызвать разлад в душе, нанести вред личным отношениям.
- Ваша симпатия приняла вас за демона? – прищурился Ван Хеллсинг и, как бы между прочим, выхватил свою книгу. Дер Тод оторопело кивнул.
- Ах, Абри, ты такой проницательный, - восхищенно выдохнула Мина.
- Абри?! Миссис Харкер, извольте объясниться! – с негодованием воскликнул Джонатан, но Мина лишь досадливо отмахнулась.
- Спасибо, дорогая мадам Мина, - поклонился Ван Хеллсинг и снова повернулся к дер Тоду, раскрыв демонологию. – «Единственной настоящей Элизабет среди освидетельствованных мною «императриц» от врача, который, по счастью, ей без надобности», - продекламировал профессор. – Кстати, как здоровье ее императорского величества после, хм, нанесения вреда личным отношениям?
- В физическом или психическом плане? – насупился дер Тод. – И, кстати, как вы с Элизабет познакомились?
- Мы странно встретились, - хмыкнул Ван Хеллсинг и пояснил. – Она пришла ко мне на прием. Разумеется, инкогнито. И, разумеется, я ее узнал.
- Абри, ты знаком с императрицей Австро-Венгрии? – восхитилась Мина.
- Официально – нет.
- Зачем ей это понадобилось? – заинтересовался дер Тод.
- Не поверите, хронический вред в личных отношениях. Ее императорское величество выражала неудовольствие поведением одного знакомого с иной стороны реальности.
- И ее можно понять, - сказала Мина, поджав губы.
- Что? – взревел дер Тод.
- Не говорите «что», скажите «простите», так благозвучней, - механически поправила миссис Харкер. – Хотя, судя по вашему виду, культура речи не сильно улучшит ситуацию. Сэр, даже не будучи джентльменом и англичанином, не стоит подражать продажным женщинам. Если бы ко мне в гостиную ввалился человек или нечеловек в подобном наряде, с такой прической и краской на лице, я бы не задумываясь велела бы ему уйти.
- Мина, дорогая, - предостерегающе сказал Ван Хеллсинг, - это все-таки дер Тод, его так запросто из гостиной не выставишь. К тому же, судя по тому, как к нему относится ее величество, он не совсем безнадежен.
- Неужели? – скептически протянула Мина, оглядывая дер Тода. – Его манеры никуда не годятся, он одет прости создатель как, и еще не доволен твоей книгой?
- Из-за этой книги меня, между прочим, приняли за какого-то демона, - на удивление спокойно пояснил дер Тод.
- В самом деле? А вы, оказывается, еще и неблагодарны донельзя.
- Простите?! – изумился дер Тод.
- Вас приняли за демона! Да вы спасибо должны сказать профессору, что за демона. Если бы не его книга, вас легко было бы принять за представителя известной профессии в самом худшем и позорном ее варианте.
- Э-э, моя дорогая мадам Мина порой высказывается довольно бескомпромиссно, но, в целом, она права.
- Но я никогда не являлся к Элизабет в этом наряде.
- То есть, вы расстарались специально для профессора? – удивилась Мина. – Простите, но вам, сэр, надо лечиться. Психотерапия, уроки по этикету, визит к хорошему портному, наконец, женитьба на достойной и добродетельной женщине помогут вам преодолеть многие пороки.
- Миссис Харкер, я ни на что не намекаю, но у мистера Морриса заряженный карабин, и неудивительно, если в такой нестандартной ситуации он выстрелит. Например, случайный выстрел может убить наповал кого-то из стоящих рядом. Вот хотя бы вас, - процедил дер Тод.
- Вы так со всеми знакомыми дамами разговариваете? – ядовито спросила Мина.
- Обычно я с ними не разговариваю.
- Не могу сказать, что это обыкновение идет вам на пользу.
- Женщины, к ним особый подход нужен, - многозначительно сказал Дракула.
- Универсальный вампирский укус? – съехидничал дер Тод.
- Универсальный обходной маневр, - наставительно поправил граф.
- В самом деле, уважаемый, чрезмерная прямолинейность и торопливость вредят личным взаимоотношениям куда больше книг, - поддержал Ван Хеллсинг. – Пара-тройка видимых уступок, завуалированные намеки в разговоре, загадочное поведение – и вуаля. Взять хотя бы моего достойного оппонента, - кивнул профессор в сторону Дракулы.
- А что я? – удивился граф.
- Дракула хоть и вампир, но в подобных делах мастер. Удивительно, что мадам Мине не поддалась на его уловки.
- Уловки? – округлила глаза Мина.
- Ах, драгоценная Мадам Мина, вы так чисты и благородны, что даже не заметили его усилий. Между тем для меня или, скажем, мистера Харкера, разгадать замыслы графа не составило особого труда. Я даже имел сомнительное удовольствие наблюдать трагические последствия подобных игр.
- Это вы о Роуз-Энн, профессор? – взволнованно спросил доктор Джек.
- При чем тут Роуз-Энн? Ей повезло, она умерла человеком, так и не изведав яда разочарования. Я говорю о несчастной мисс Люси. А ведь вас, мадам Мина, могла бы постигнуть подобная судьба. Или даже участь хуже смерти, как этих бедных созданий, так называемых «невест Дракулы». Да-да, весь этот шепот в шуме волн или ветра, патетические речи, наконец, визиты в будуар и танцы в неглиже имеют весьма прискорбный финал. Граф отбывает на поиски очередной вечной любви, а покинутый «трофей» дожидается проблеска внимания своего хозяина в унылом склепе на исторической родине или старом, продуваемым всеми ветрами замке. И лишь тени предков составляют бедняжкам компанию.
- Какой ужас, - прошептала Мина, - быть энным номером в донжуанском списке давно не котирующегося в обществе провинциального графа. И это при том, что в замке до сих пор квартируют покойные родственники.
- Мина, ты же не веришь этому глупому наговору? – озабоченно спросил Дракула.
- Кажется, я не давала повода к столь фамильярному обращению, граф, - вскинула голову Мина, взяв под руку Ван Хеллсинга.
- Правда? – удивленно воскликнул Джонатан. – Но, Мина, твое поведение, и визит графа в нашу спальню, и странная реакция на чеснок и серебро…
- У меня аллергия! Сильная аллергия. И я уезжаю лечиться. Профессор Ван Хеллсинг, надеюсь, я могу рассчитывать на вашу помощь? Мистер Харкер, детали нашего разъезда мы обсудим позднее. Я не могу, понимаете, просто не могу жить с таким подозрительным, легко увлекающимся сомнительными идеями человеком, как вы.
- Браво, браво! Вы тоже уезжаете от мужа на «лечение»? – рассмеялся дер Тод. – Совсем как одна моя знакомая императрица.
- Ну, тогда я просто не понимаю, что вы здесь до сих пор делаете, - улыбнулся Ван Хеллсинг. – Если вы позволите нам с мадам Миной воспользоваться вашим экипажем, дабы скоротать путь до Букарешта, мы может обсудить это и многое другое в более приватной обстановке.
- Мой экипаж к вашим услугам, - галантно пригласил дер Тод. Призрачный катафалк плавно изменил очертания, превращаясь в несколько старомодную, но вполне удобную карету. – Дорога дальняя, разговор будет насыщенным.
- Я надеюсь, сэр, вы действительно не совсем безнадежны, как заметил профессор, и мы в конце пути увидим именно Gara de Nord, а не ворота с надписью «Оставь надежду навсегда», - сказала Мина, садясь в призрачную карету.
Дер Тод неопределенно улыбнулся. За вычетом некоторых мелочей, план Б был, практически, реализован.
Ван Хеллсинг спокойно занял место на сиденье рядом с Миной. За вычетом нескольких мелочей, программа на вечер была выполнена. Хотя словесная дуэль с его постоянным оппонентом сегодня прошла без спецэффектов, ему удалось отвязаться и от развеселой компании Артура со товарищи, и от мистера Харкера, а параллельно решить вопрос с увозом Мины. Более того, он нашел куда более занятного, чем граф, и совсем не изученного не-человека. Профессора Ван Хеллсинга всегда радовал новый материал для исследования. И отличии от Мины, он не сомневался: в конце концов они увидят вокзал. Обычный железнодорожный вокзал. И сядут в поезд и куда-нибудь поедут… Хотя не исключено, что сначала им придется нанести вынужденный визит одной императрице, дабы отвлечь от себя внимание излишне живой и деятельной Смерти.

@темы: Мюзиклы, Увлечения, Фанфики

---

Ночь на дворе, завтра, то есть, уже сегодня на работу... А поди ж ты, тянет в пляс, и сна ни в одном глазу, ибо освоила нового исполнителя, накачала музыки, и сижу, довольная. Качество видео неважное, но вы музыку зацените (и слова, по возможности). Вольдемара, когда ты увидишь этот пост, бегом слушать и смотреть, это нечто!!!

@темы: Музыка, Позитив, Увлечения

---

Мюзикломаньячное - 2

Сижу сегодня на занятиях по катехизе. Вспоминаем Ветхий Завет. Зашла речь об Иосифе и его братьях.
Я: Кстати, классный мюзикл есть на эту тему....
Дошли до Моисея, вспоминаем 10 заповедей.
Я: И на эту тему есть мюзикл, так и называется "10 заповедей"...
Наверное, идти к доктору уже поздно.

---

Мюзикломаньячное

Поставила я сегодня маман на пробу венский вариант "Элизабет" с Камарашем (все-таки передиралось с ДВД, на видике смотреть удобно). Маман мужественно досидела до смерти малышки Софи и умоляюще попросила:
- Заинька, а давай лучше снова про этих твоих вампиров (ТДВ с Тартом, имеется в виду).
Я выпала в осадок: маман вообще не любит вампирскую тематику, а тут... Странные дела, думаю. А маман так наивно и продолжает:
- Там всё веселее как-то, и сцена лучше освещена, а тут то не пойми что происходит, то не пойми что хотели сказать сценографией. То есть, может, это они так намекают, что смерть над всем и все умрут, но всё равно про вампиров как-то интересней и ярче было.
Я, потрясенно:
- Ярче? Веселее? Ну-ну, в следующий раз поставлю тебе венгерский вариант (с Собу и Йонзой), там тебе будет и веселее, и ярче, и громче...

@темы: А Ларчик просто отсыпался, Мюзиклы, Наблюдения, Семья

---

Практическая демонология

Еще один небольшой фанфик по "Элизабет". Упоминается профессор Ван Хеллсинг.

Практическая демонология.

Молви еще раз, боярин, ты не демон? (с)

В тот день дер Тод был как никогда близок к свой цели. По его плану, он должен был прибыть к Элизабет под видом врача (она будет после обморока и не сразу разберет, кто перед ней), потом сообщить предполагаемый диагноз (это повергнет ее в шок), затем представить доказательства неверности ее мужа (шок станет еще глубже). Далее дер Тод думал эффектно раскрыть свое инкогнито (шок станет прямо-таки оглушающим, и его милая Элизабет слова поперек вымолвить не сможет) и, собственно, вызвав призрачную лестницу, торжественно утащить, то есть, увести любимую в лучший мир. В случае, если ее хрупкие нервы не выдержат стольких потрясений, можно и вовсе унести ее на руках прочь от этого мира скорби… Пожалуй, последний вариант даже лучше. Словом, по мнению дер Тода, успех его предприятия был практически гарантирован.
Поначалу всё, вроде бы, шло по плану. Дер Тода едва не под руки проводили к приболевшей императрице. «Доктор» оперативно выставил фрейлин, оставшись наедине с венценосной пациенткой. Дер Тод добросовестно прощупал пульс, мельком глянул на внутреннее веко и озвучил «поставленный» диагноз:
- Мне всё ясно: это maladie. Французка, ваше величество. Судя по вашему лицу, название вам знакомо, равно как и путь передачи этой болезни.
- Невозможно, - пробормотала потрясенная императрица, становясь еще бледнее.
«Шок, - с чувством глубокого удовлетворения констатировал дер Тод. Всё-таки приятно, когда твой расчет в кои-то веки оправдывается. – Сейчас, любимая, тебя ждет еще более сильное потрясение. Мужайся, так будет лучше для нас обоих».
- Очень даже возможно, - нарочито бесстрастно сказал дер Тод. – Император далеко не образчик супружеской верности, вот и принес вам сувенир из борделя.
Элизабет вскочила с кушетки. «Двигательный аффект», - чуть ли не с умилением подумал дер Тод, накануне добросовестно проштудировавший медицинскую энциклопедию.
- Нет, нет, не может быть! – простонала Элизабет, расхаживая туда-сюда по комнате. – Но если это правда… О, лучше бы я умерла, чем дожить до такого!
«И вот сейчас – контрольный, парализующий шок, и можно материализовать лестницу», - с предвкушением подумал дер Тод, сбрасывая тщательно отрепетированным жестом шляпу и плащ.
- Так сделай это, Элизабет!
- Ты? – императрица застыла посреди комнаты, широко распахнув глаза.
Дер Тод не спеша подошел, чувствуя где-то позади дуновение прохлады Посмертия: лестница была уже на подходе.
- Это твой последний шанс отправиться со мной в лучший мир, - пафосно соврал дер Тод. Ну, ладно-ладно, не соврал, а немного преувеличил. Последний, предпоследний, очередной… Всё это мелочи на фоне вечности!
Судя по всему, Элизабет была в том состоянии оглушенности, когда слова просто не доходят до затуманенного сознания. Пора было переходить к эндшпилю. Взяв за руку прекрасную даже в подобных обстоятельствах императрицу, дер Тод направился к опускающейся лестнице.
- Оставь меня! Я всё знаю! – совершенно не по «сценарию» воскликнула Элизабет, вырывая руку и отбегая на другой конец комнаты. Уже готовая опуститься лестница застыла в воздухе. Дер Тод мысленно чертыхнулся, думая, что, пожалуй, переборщил с нагнетанием шока.
- Конечно-конечно, ты всё знаешь, я всё знаю, так к чему же время тянуть? – ласково проговорил дер Тод и как бы ненароком придвинулся поближе к Элизабет. Но не тут-то было! Императрица резво забежала за какой-то подвернувшийся на пути столик и оказалась аккурат напротив дер Тода.
- Не ослышалась ли я? Ты даже не отпираешься, - удивленно сказала Элизабет.
- Да ведь факт налицо… И вообще, при чем тут я? – у дер Тода мелькнула мысль, что разговор зашел куда-то не туда.
- Ага, отпираешься, - довольно проговорила императрица. – Значит, я права. И теперь, когда мы всё прояснили, ты можешь убираться обратно в адскую бездну, лукавый демон. Я не поддамся на твой обман и никуда с тобой не пойду.
Дер Тод застыл, как соляной столп, на своей шкуре прочувствовав, что такое шок. Мелькнула робкая надежда, что это у Элизабет так оригинально протекает нервная реакция, и бедняжка сама не понимает, что говорит. Однако торжествующее выражение лица его визави тут же погасило эту надежду.
- Как, - с трудом выдавил дер Тод.
- Как я это поняла? – воскликнула Элизабет. – Всё просто! Эта ужасная женщина, моя свекровь, а вслед за ней и ты напрасно держали меня за ничего не соображающую марионетку. Между тем, я прочитала одну умную книгу, сопоставила кое-какие факты – и вуаля.
Императрица схватила со стола какой-то небольшой томик и триумфально им потрясла. «Практическая демонология профессора Ван Хеллсинга», - машинально отметил не упускающий ни одной мелочи дер Тод. Ну, попадись ему теперь этот профессор! Он его быстро отвадит всякие вредные книжки писать, впрочем, как и вообще что-либо делать в этой жизни.
- И ведь всё сходится, - азартно продолжала предполагаемая жертва, пользуясь ступором предполагаемого искусителя. – Демоны обольщают, сулят всяческие блага, а стоит им поддаться, и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься на ПМЖ в аду. И даже объективно доброе дело демоны оболгут или превратят в дальнейшем во вред. К примеру, взять тебя. Когда ты меня в детстве спас, я подумала, что ты дер Тод…
- Но я он и есть! – возмущенно перебил дер Тод.
- Что ж так скромно, почему не архангел Михаил со всем сонмом ангелов и святых? – ехидно спросила Элизабет и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Ты заманивал меня всякими разговорами о свободе, другой реальности… Ха-ха, теперь-то я знаю, что это за реальность. И, главное, чего ты добивался!
- Элизабет, я…
- Ты добивался моей смерти! Давай подумаем вместе: я еще довольно молода, летальный диагноз, как и несчастный случай в собственной спальне, мне не светит. Но ты, тем не менее, настойчиво добивался моего согласия. Но что? Ответ очевиден: на самоубийство. А что там положено за самоубийство, тем паче отягченное адюльтером, какой круг ада? Ну да теперь меня не проведешь. Изыди!
Финальным аккордом этого выступления можно было считать едва не случившуюся встречу призрачной лестницы с головой дер Тода: от удивления он замешкался и отскочил в самый последний момент.
- Элизабет, дорогая, всё совсем не так, как ты говоришь, - внутренне закипая, сказал дер Тод. – А книжку эту дурацкую лучше выброси.
- Вот, - многозначительно произнесла императрица, подняв вверх изящный пальчик, - об этом тоже предупреждает профессор Ван Хеллсинг. Он пишет, что изобличенные демоны будут отпираться, стараясь усыпить бдительность жертвы. Кстати, особенно они любят житейские драмы, всяческие беды, неурядицы, смерти. Только что случится – они тут как тут возникают то из шкафа, то из теней… Ничего не напоминает? А еще демоны обожают перетолковывать события в свою пользу. «Мой триумф», - передразнила Элизабет. – Знаем мы такие триумфы. Этот замечательный профессор в своей книге описывает сходные случаи, известные еще со времен средневековья.
«Профессор – покойник, - с бешенством подумал дер Тод. – Я заставлю его съесть свою чертову книжонку вместе с обложкой. И не одну, а весь тираж».
- Элизабет, ты заблуждаешься, - собрав волю в кулак, холодно и отстраненно сказал дер Тод. – И я дам тебе возможность в этом убедиться.
- Неужели? – иронично приподняла бровь Элизабет.
- Те действительно хочешь этого, Элизабет? Доказательства могут сильно расстроить тебя.
- Правильно, давай, запугивай меня, как обычно, - фыркнула императрица. – Профессор пишет, это ваша излюбленная демоническая тактика. Когда не удается уговорить и обольстить, демоны всегда угрожают.
«Профессор не только съест весь тираж вместе с гранками, он уже в Посмертии напишет опровержение собственных измышлений. И я лично за этим прослежу и даже выступлю в роли рецензента», - решил дер Тод, но вслух, разумеется, сказал другое.
- Милая, я тебя очень люблю, и меня расстраивает, что ты мне не веришь. Я обещаю, ты на собственном опыте убедишься, что я отнюдь не демон, который только и норовит воспользоваться сложными обстоятельствами жизни, чтобы только вырвать у жертвы согласие.
- Посмотрим, - пожала плечами императрица.
- Но, Элизабет, нам обоим это дастся нелегко. А я хотел, чтобы ты была счастлива.
- Слова, слова, - театрально вздохнула Элизабет.
- Что ж, будут и действия. Но они не принесут тебе радости, - с сожалением сказал дер Тод. – А потом мы всё равно будем вместе, любимая, - внезапно добавил дер Тод, исчезая вместе со своей лестницей.
Элизабет еще некоторое время смотрела в пустоту, гадая, что это на него под конец нашло и какую пакость можно в дальнейшем ожидать, но потом решительно тряхнула головой. Он сказал, что не будет пользоваться обстоятельствами, дабы вынудить ее покинуть этот мир. Ну, а сама она ни за что не согласится умереть. О нет, кто угодно, только не она, самая прекрасная, и теперь еще и самая свободная императрица! Измена Франца дала ей возможность стать по-настоящему свободной. Теперь она может, наконец, оставить двор, Вену, путешествовать, писать стихи… Элизабет улыбнулась и, весело напевая, отправилась искать своего пока что не отставленного мужа. Им предстоял крайне интересный и насыщенный разговор.
Дер Тод мрачно шагал по теням. В душе кипела злость на автора злополучной книжонки и желание доказать любимой, что он – это именно он, и намерения у него что ни на есть серьезные и добрые. «Надо будет наведаться к кронпринцу, - решил дер Тод. – А когда он благополучно перейдет в иной мир, никоим образом не склонять Элизабет последовать его примеру. Наоборот, надо при случае намекнуть, что смерть – это не универсальный и круглосуточно открытый выход, и надо самостоятельно искать решение проблем и путь в жизни». Впрочем, Рудольф пока что еще подождет и поживет. Сначала дер Тод нанесет визит профессору Ван Хеллсингу. Если этот щелкопер пишет столь убедительно, пусть накатает продолжение своего сомнительного труда, но уже достоверное, не про демонов и для конкретной узкой аудитории. И дер Тод лично проследит, чтобы второй том дошел до адресата.

@темы: Мюзиклы, Увлечения, Фанфики

---

Сказка на ночь.

Та-дам, а вот и он, небольшой фанфик по "Элизабет" (на сей раз без всякого кроссвера). Как говорится, всё о том же, всё о тех же...

Сказка на ночь.

Сказка - это, иными словами, правда жизни... Ну, или не-жизни.

- Мама, ну где же ты? – надрывался кронпринц Рудольф. Дело близилось к полуночи, и дер Тод, успевший наслушаться душещипательных детских рассказов про темную спальню, вечно занятую маму, трагическую смерть кошки и жестоких наставников, уже с надеждой смотрел на становящиеся с каждой секундой темнее тени. Пора было уже оставить наследника Австро-Венгрии смотреть радужные детские сны о том, каким сильным и храбрым императором он может стать, и как его за это похвалит мама, и пойти навестить эту самую маму. Но кронпринц упорно не желал засыпать.
- Мама не придет, она тебя не услышит, - безнадежно пробормотал дер Тод. Тени манили всё сильнее.
- Она никогда не приходит, - шмыгнул носом Рудольф. – И никогда не целует меня на ночь.
- Давай я тебя поцелую? – на автомате предложил дер Тод.
- Не хочу! Я хочу, чтобы мама, - упрямо сказал кронпринц.
- Мама, папа, какая разница, - пробормотал дер Тод.
- Папа тоже никогда не целует меня на ночь, - отозвался Рудольф, чувствуя себя самым несчастным в мире ребенком.
Дер Тод стиснул зубы, чувствуя себя самым несчастным в мире дер Тодом.
- Никто не обнимает меня, когда мне страшно, никто не рассказывает сказок, - вдохновенно продолжил кронпринц.
- Сказок? А это идея! Рудольф, если ты перестанешь ныть, я тебе такую сказку расскажу…
- Про маму?
- Хм, можно и про маму, - быстро нашелся дер Тод. – Итак, давным-давно в далеком-предалеком королевстве жила-была прекрасная принцесса. И очень хотелось ей стать настоящей королевой, но все знакомые короли были либо стары, либо больны, либо женаты, либо помолвлены.
- И где тут о маме? – прервал рассказчика Рудольф. – Папа, когда они встретились с мамой, был молодым и холостым императором, а не старым больным женатым и помолвленным королем.
- Сказка – ложь, да в ней намек! И вообще, слушай дальше, поймешь, что к чему. Так вот, принцессе очень хотелось стать королевой, но короли к ней в очередь, как это часто бывает в жизни, не стояли, а повелитель Посмертия ее почему-то не устраивал. Что и говорить, странная была принцесса…
- Принцесса была правильная! – непонятно почему обиделся за незнакомую принцессу Рудольф. – Принцесса должна выйти замуж за прекрасного принца, ну, или, на худой конец, за императора.
- Верно, сынок, принцесса была бы полностью согласна с твоим мнением, если бы услышала, - довольно кивнула Элизабет, входя в комнату.
- Мама! Ты пришла! – Рудольф от радости даже подпрыгнул на кровати. – А мой друг сказал, что ты не придешь.
- Этот «друг» еще и не такое может сказать, - осуждающе покачала головой прекрасная императрица Австро-Венгрии, присаживаясь рядом с сыном.
- Между прочим, я могу и не рассказывать дальше, - фыркнул дер Тод.
- Нет уж, давай, я тоже послушаю, - хмыкнула Элизабет. – Нам же интересно, что случилось дальше с принцессой, верно, сынок?
- Да, мама.
- Хорошо-хорошо. В общем, у этой принцессы была сестра, без пяти минут королева. Ее жених, юный король далекого-предалекого королевства уже и дату свадьбы назначил, и приглашения разослал, как вдруг…
- На праздник явилась злая ведьма? – с предвкушением спросил Рудольф.
- Хуже. На бал явилась наша принцесса, и юный король, бросив свою невесту, протанцевал с ней все танцы, а потом объявил, что женится только на принцессе.
- И это был правильный выбор, - подхватила Элизабет. – Потому что принцесса была юна, прекрасна, и императорская корона ей очень и очень шла. Поэтому вскоре в королевском дворце сыграли веселую свадьбу, и прекрасная принцесса стала прекрасной имп… королевой далекой-предалекой страны. Все знатные люди приехали поздравить королевскую чету. И только вредный повелитель Посмертия сидел в своем мрачном царстве и строил коварные планы. Он не мог расстроить свадьбу, поэтому решил испортить юной королеве ее праздник.
- Какой нехороший этот повелитель Посмертия! – воскликнул Рудольф.
- Но-но, его тоже можно понять, - насупился дер Тод. – Давным-давно он спас принцессу от неминуемой гибели, и принцесса сама предложила, чтобы он с ней остался, и жили бы они долго и счастливо…
- … в его мрачном царстве теней. А чтобы жить в этом царстве, пришлось бы принцессе умереть, - подхватила Элизабет. – Так вот, повелитель царства теней появился во дворце в самый разгар свадебного бала. Сковав гостей и короля страшным темным заклинанием, он…
- … утащил принцессу в свое мрачное царство? – спросил кронпринц дрожащим голосом.
- А это идея, надо было так и поступить! То есть, повелитель Посмертия любил принцессу, и готов был простить ей ее ошибку. Он сказал принцессе, что быть королевой очень сложно, придется исполнять разные неудобные обязанности, а король ей помогать не будет, и скоро она сама поймет, что сделал неправильный выбор. А он, повелитель Посмертия, подождет.
- Подождет ее смерти, имеется в виду, - ввернула Элизабет. – Добрый у нас повелитель Посмертия, ничего не скажешь.
- Принцессе надо было всё рассказать королю, - предложил Рудольф.
- Зачем? – синхронно удивились оба рассказчика.
- Ну, король бы нашел доброго волшебника, тот сделал бы ему меч света. А потом можно было бы вызвать злобного повелителя Посмертия на поединок и сразить, тогда он бы не мешал королю и принцессе.
- Э-э, не всё так просто, сынок, - прочистила горло Элизабет. – Не такой уж он и злобный, этот повелитель Посмертия. Он просто немного импульсивен и вконец запугал прекрасную принцессу, вот она на него и обиделась. А король тут вообще ни при чем, - нелогично закончила императрица.
-Но ведь король женился на принцессе? – уточник наследник.
- Женился.
- Тогда он при чем.
- Отчасти, только отчасти, и вообще, история не про него, - недовольно сказал дер Тод. – Словом, шло время, и теперь уже королева поняла, что ее друг, повелитель Посмертия, был прав. Но гордость не позволяла ей это признать. Всякий раз, когда повелитель Посмертия случайно проходил мимо замка короля и королевы, она срывала на нем злость.
- Всё было совсем не так! Повелитель Посмертия раз за разом залезал в спаль… в башню, где тосковала прекрасная королева. Он уговаривал ее умереть и бежать с ним в мрачное царство теней.
- Мама, но как же королева могла бы с ним сбежать, если бы умерла? – непонимающе спросил Рудольф.
- Повелитель Посмертия был великим волшебником, - быстро нашлась Элизабет. – Он прочитал бы заклинание, и все подумали бы, что королева умерла. А на самом деле он бы забрал ее в мрачное царство теней…
- … и жили бы они долго и счастливо, о чем я всегда говорю твоей… в общем, как и обещал повелитель Посмертия королеве. И непонятно, чего она всякий раз устраивает сцену и упирается.
- Очень даже понятно! Всякий бы упирался, если бы его запугивали и пытались неизвестно зачем куда-то тащить.
- Как это неизвестно зачем?! Принцесса, тьфу, уже королева у нас была явно забывчивая. Всякий раз ей предлагали свободу, любовь и еще много чего в Посмертии, и всякий раз в ответ она с криком отвергала любые попытки повелителя Посмертия сделать ее счастливой.
- Королева сама знала, что ей нужно. Она не хотела счастливо умереть, она хотела счастливо жить.
- Но в жизни ее поджидали сплошные разбитые иллюзии!
- А кто их разбивал? Кто методично, день за днем, предсказывал горести и готов был сделать всё, чтобы они воплотились в реальность?
- Что?! Да королева сама превосходно с этим справлялась, можно сказать, искала бед на свою голову. Предостерегаешь ее, да только всё без толку. Ей-ей, переезд в Посмертие облегчил бы жизнь не только ей, но и всем обитателям замка.
- Не дождетесь, - азартно сверкнула глазами Элизабет. – У королевы есть свои планы, часть которых она уже вполне удачно реализовала. Она помогла королю стать правителем еще и другой страны, ее очень полюбили подданные, и те, кто полагал, что королева будет послушной марионеткой, жестоко ошиблись. И если бы не вредный повелитель Посмертия…
- Да если бы не вредный повелитель Посмертия, то императрица, то есть принцесса, тьфу ты, королева влачила бы донельзя обыденное, скучное, пресное существование с перспективой оказаться на кладбище эпохи.
- Какая грустная сказка, - наконец, сумел вставить свое слово Рудольф. – По-моему, нечего повелителю Посмертия бегать мимо королевского замка. Раз он темный волшебник, пусть женится на ведьме и оставит принцессу в покое.
- Повелитель Посмертия и сам, в каком-то смысле, принц. Черный принц, - печально сказала Элизабет. – И, надо признать, он имеет некоторые основания на, хм, внимание принцессы.
- Повелитель Посмертия очень любит свою принцессу, и ему плевать на короля, выводок королевских детей, двусмысленные комментарии коллег и постоянные отказы самой принцессы. Он-то точно знает, что однажды они снова будут вместе.
- Однажды! – неожиданно фыркнул Рудольф. – Однажды и я буду императором, но, как говорит бабушка, хоть что-то уже можно начинать делать сейчас.
- Да мы и делаем, - начал дер Тод и осекся, вспомнив, что речь идет о сказке, и вообще, не стоит обсуждать серьезные вопросы при детях.
- И что, по-твоему, могли сделать принцесса и повелитель Посмертия? – с интересом спросила Элизабет.
- Ну, они могли бы всё начать сначала, только совсем по-другому, - глубокомысленно сказал Рудольф. – Например, принцесса могла бы оставить короля и не кричать каждый раз на повелителя Посмертия, но не умирать. Повелитель Посмертия мог бы не пугать принцессу и никуда ее не тащить, предварительно ласково не объяснив, куда и зачем. Ну, а король… Король мог бы найти себе другую принцессу или даже не принцессу и спокойно править далеким-предалеким королевством, потому что наверняка ему тоже было неуютно жить в замке, где постоянно ссорятся принцесса и повелитель Посмертия. Ведь если они друг на друга кричат, король всё равно слышит, но ему приходится притворяться, что нет.
- Думаешь, у них получилось бы? – тихо спросил дер Тод.
- Если бы они оба постарались, то да, - сонным голосом ответил кронпринц.
- А мы постараемся? – сказала шепотом Элизабет.
- Мы очень постараемся, - улыбнулся дер Тод, поправляя одело на уснувшем Рудольфе. – Начнем с небольшого путешествия по теням… в твою спальню, а не туда, куда я обычно предлагаю. Потом попробуем прийти к взаимопониманию, а совсем потом, чем черт не шутит, найдем королю далекого-предалекого королевства какую-нибудь не принцессу.
- И получится совсем другая сказка.
- Или жизнь.
- Или не-жизнь, - усмехнулась Элизабет.
- Заметь, на сей раз это сказал не я.
- Ну, кто-то же должен был это сказать, - фыркнула Элизабет.
…А кронпринц Рудольф спал. Ему снились принцесса в башне и залезающий к ней в окно по веревочной лестнице повелитель Посмертия. Они больше не ссорились, и обитатели королевского замка могли начать заниматься своими делами. Король мог принимать послов и подмигивать симпатичным не принцессам. Мать короля разбирать важные бумаги и учить окружающих жизни. А принц-наследник мог стать взрослым и уехать в Америку или Австралию. Быть королем, конечно, правильно и важно, но, в конце концов, есть вещи куда интереснее.

@темы: Мюзиклы, Творчество, Фанфики

---

***

Revertitur in terram suam unde erat...

Да.

@темы: Семья, События

---

Обзорная экскурсия по Аду

Любите ли вы Данте? Любите ли вы его так, как я? В любом случае, добро пожаловать а Ад. Как говорится, все мы гости в нашем лушем из миров - так осмотрите возможное место назначения, прикиньте свои и чужие шансы. Что? Кто сказал: "А ты, аффтар, свои прикинул?" Аффтар прикинул. И даже забронировал посадочное место. Но где, я пока промолчу... А вашему вниманию предлагается краткий путеводитель

Ад для вас для чайников

Поехали? Тогда одеваем воображаемый спецкостюм, берем в руки воображаемые фотоапппараты и не забываем про книгу отзывов и предложений

Как писал Данте, пусть жизненный пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу… Всё мы когда-то пройдем свой жизненный путь, и не до половины, а до самого что ни есть финиша. Посему никогда не рано прикинуть, что, собственно, ожидает нас за финальным занавесом.
Вы уже дочитали до этих строк? Тогда знайте, что у вас стало на одну отмазку меньше, хе-хе. Теперь вы не сможете честно сказать, что никто никогда вас не предупреждал, не намекал, и вообще вы задыхались в информационном вакууме. Словом, добро пожаловать в Ад. Я не Вергилий, но экскурсии тоже могу водить.
Первый круг. Лимб. Здесь обретаются некрещеные младенцы и добродетельные язычники и прочие, пардон, нехристи. Никаких страданий, окромя моральных и явно надуманных, плюс ворох устаревших сплетен от исторических персонажей. Стоп, не спешите радоваться! Вы же не младенцы, а язычники у нас сплошь из античного мира, на крайняк – из доживавшей последние дни Римской империи. К тому же, в отличие от этих везунчиков, вы явно что-то слышали про Библию и прочие связанные с ней вещи. Словом, проходите мимо, нам (ну, или вам) дальше.
Второй круг. Похоть… ну, хорошо-хорошо, поликорректные вы мои, пусть будет любовь. Страстная, пылающая и несгораемая, что бронированный шкаф. Нет, девушка, это не та любовь, которая сначала не смела себя назвать, а теперь упоминается где только ни попадая. Об этом виде любви мы поговорим позднее. Пока что речь о суровом гете. Если, условно говоря, ваша (наша, чужая) любовь была "грешной", но более ничем условно не отягощенной, то добро пожаловать на второй круг Ада! Роскошное предложение на двоих: эн лет (ну, чем не вечность, практически) вместе, плюс бесплатная круглосуточная карусель и никакой жары, котлов и чертей... Из минусов: ну, само месторасположение и периодическое битье о скалы в процессе вращения (но вы же уже души, вам все равно, и вообще, всем прочим, к примеру, тем же гневливым, еще хуже). Из бонусов: неплохое и крайне интересное соседство с историческими и мифологическими персонажами. В общем, спешите занять места!
П.С. Вот только напрямую самоубиваться не надо, самоубийцы - это совсем другое дело, простите, круг. Лучше пусть вас кто-нибудь застукает и убьет, хотя... Клеопатру пропустили, может, и вас пропустят. С другой стороны, где вы - и где Клеопатра, таки подстрахуйтесь. Вечность - это вам не тут, слинять с чемоданом не дадут. А если и дадут – не радуйтесь, линять в Аду можно только ниже, например в…
Третий круг. Чревоугодие. Для истинных гурманов и для простых обжор. Как говорится, наш Ад – справедливое место, не так ли? В конце концов, в лучшем из миров незаходящей любви к ближнему в процентном соотношении явно меньше, чем регулярной любви к съестному. Вы распинались в любви к роллам? Увлекались шашлычком на природе? Баловались сладостями? Наконец, просто обожали от души пожрать? Тогда вам сюда. Вас не будут бить о скалы, жечь или замораживать, вы всего-то полежите под дождем и градом. Заодно поиграете в увлекательную игру «Стань похож на зомби: косплей на века». При чем тут зомби? Ну, поразлагайтесь, в буквальном смысле, поучаствуйте в процессе гниения, и вы поймете, почему. В общем, круг для лентяев, однозначно. Ничего не надо делать, знай лежи и занимайся саморазложением, красота. Ну, а мы проходим дальше. Но вы уже можете бронировать места.
Четвертый круг. Скупцы и расточители. Товарищи шопоголики и наоборот, вам сюда! Полезные силовые упражнения ака таскание тяжестей и вольная борьба с товарищами по несчастью поддержат вас в неплохой форме аж до конца света. Единственный минус: спарринг-партнера вы никак не узнаете, так как все здесь покрыты грязью, и явно не с Мертвого моря. Зато какая замечательная маскировка, да и по поводу внешнего вида можно уже не париться.
Пятый круг. Гневные. Холиварщики, родные мои, вы уже поняли намек? Ой, я вас прошу, таки не надо поднимать галдеж, погодите немного, и нагалдитесь всласть аж до второго пришествия. Здесь вам предложат интересные общеукрепляющие драки с оппонентами, хотя и по уши в грязном болоте. Заодно этой же грязью можно попросту закидать собеседника – роскошная опция, в режиме реального времени плюс безлимитный расход грязи. Всё для вас, и только у нас. Словом, лезьте в болото, осваивайтесь, требуйте пробник грязи на память и не забывайте оплатить курсы по прицельному киданию грязи в противника. А мы продолжаем, впереди…
Шестой круг. Еретики и лжеучители. Я так думаю, лжеучители учат еретиков и наоборот, посему всем здесь живется нескучно. Правда, места отсидки здесь со сниженный комфортом, но чего не потерпишь за свободу слова! Никакой цензуры, заметьте. Здесь жарковато – лежишь, как-никак, в раскаленной могиле – но очень, очень, очень готично. Для удобства обмена информацией могилы открыты, плиты лежат рядом, словом, параллельно можно замутить нехилую фотосессию. Спецконтингент уже который год просит провести в могилы интернет, дабы увеличить поток изрекаемых мыслей и иметь возможность тут же отправлять комментарии. Ибо сказано: не столь ценна мысль, сколь каменты к ней… Простите, увлеклась, нам снова далее.
Седьмой круг. Совершающие насилие. Трам-пам-пам, мы шли, шли, и таки дошли. Здесь у нас три подкруга, именуемых поясами, где каждый может найти свой, образно выражаясь, личный кинк. Первый пояс: насильники над ближним и его достоянием, тираны, убийцы, разбойники, мучители, садисты кипят в раскаленной крови… Всех не перечесть, разве что только имея на руках уголовный кодекс. А если кто их них вынырнет, того кентавр тотчас отправит обратно метким выстрелом из лука. Кто там хотел побаловаться садо-мазо? Шо, таки сразу уже никто? Ну, тогда как насчет второго пояса?
Второй пояс седьмого круга, насильники над собой ака самоубийцы, а также игроки и моты, бесцельно истребившие свое имущество. Психологи, обратите внимание, каждый – ваш потенциальный клиент, если бы дошел до специалиста, разумеется. Посмотрите, какие красивые деревья, хотя и без листьев, получились из самоубийц. Главное, не ломайте ветки, им больно. Посему пара фото на память, и вперед. Кстати, еще можно сфотографироваться с гончей собачкой. Славные, умные животные здесь загоняют мотов. Преимущество отдается бывшим полицейским, охотничьим и пограничным собакам: родное ремесло, им не привыкать. А мы двигаемся к третьему поясу, и как бы уже слышу ваши радостные голоса и оживление в группе.
Третий круг. Здесь вокруг пустыня и горючие пески, но зато какая компания. Богохульники и насильники над искусством разгуливают в компании… Да, девушка, именно, тех самых, о ком вы всю жизнь писали слэш. Бинго! Нет, вы здесь не останетесь, и не надо рыдать и говорить, что пустыня – ваш родной климат и в душе вы бедуин. Хотя… Сумеете доказать, что ваши выступления были насилием над искусством, ну, хотя бы словесным (в плане орфографии) или анатомическим (в плане ваших небезынтересных для патологоанатома описаний процессов), и добро пожаловать. Только не забывайте, что хорошим тоном здесь считается не лыбиться, вот как вы сейчас, и не вертеть головой по сторонам, а изнывать. Почему? Хм, ну, лично я еще не встречала ни одного идиота, простите, стойкого психикой человека, радующегося огненному дождю. Да-да, а вы думали, все так просто, мол, пережили жаркое лето 2010, так пустыня вам уже нипочем. Что вы говорите? Их всех сюда посадили незаконно и вообще это насилие над личностью? Ну, это же Ад. Здесь вам не делают хорошо и насовсем, а только насовсем. А уж что именно насовсем… Но не будем о грустном, будем о веселом. Спешите бронировать места, в последние годы здесь наблюдается заметное оживление. А мы спускаемся ниже, и уже ополовиненной группой заходим на…
Восьмой круг. Обманщики всех мастей распределены по десяти рвам. Видите вон те две колонны, погоняемые бичами? Это сводники и обольстители. Нет, мы не можем задержаться и посмотреть весь ассортимент обольстителей: цигель, цигель, ай-лю-лю. Что? Да, синьор Казанова предположительно неподалеку. Нет, автографы на мемуарах он поставит вам попозже. Когда? Ну, как попадете сюда на ПМЖ, так сразу, и поставит, и… Хм, в общем, переходим ко второму рву.
Нет, здесь не проблемы с сантехникой и канализацией. Это просто льстецы, насмерть влипшие в… Merde! Не забываем пользоваться ходулями, дабы впоследствии не быть ароматными аки золотарь после рабочего дня. Скорее в третий ров.
Третий ров восьмого круга, «святое» место, резиденция многих славных представителей высшего духовенства – место отсидки, точнее, отвиски головой вниз торговцев церковными должностями. Обратите внимание на веселые огоньки, освещающие наш путь. Это стекает по пяткам грешников адский огонь. Нам повезло: это сомнительная профилактика насморка нам с вами точно не светит: где мы – и где церковные должности? Посему идем далее.
Четвертый ров: прорицатели, гадатели, колдуньи и попросту астрологи. Не смущайтесь, что они на вас совсем не смотрят. Они не гордые, просто им немного свернули шею. Хорошая шутка: всю жизнь они сшибали деньгу за то, что смотрели вперед, в будущее – ну, теперь смотрят только назад. Но вы всё равно можете воспользоваться услугой экспресс-предсказание или заказать подробный гороскоп.
Пятый ров, классический ад в среднерусском стиле: котлы со смолой, изнывающие в них грешники и черти-тюремщики. Кстати, русских душ здесь тоже навалом, а ожидается еще больше: взяточничество – уже давно не национальный порок, а способ ведения всех дел.
Шестой ров, лицемеры. Всем прибывающим немедленно выдают свинцовые мантии и заставляют заниматься физкультурой, хотя бы спортивной ходьбой и кроссом. В сочетании с жаркой погодой действует поистине экстремально.
Седьмой ров, воры. Их мучают пресмыкающиеся, посему здесь же помещается местный террариум-экзотариум. Некоторые воры до того пронырливы, что ухитряются отсиживать в качестве грешных душ только полставки, а остальное время подрабатывать гадами ползучими.
Восьмой ров. Здесь повсюду красивые огни и атмосфера вечного праздника, ибо что может более веселить и греть душу, чем вовремя данный совет ближнему, особенно если он был с подлянкой внутри. Правильно, здесь помещаются лукавые советчики. Нет, я не знаю, будет ли ваша соседка баба Маня так же красиво мерцать и корчиться внутри этих своеобразных фонариков. Она та еще перечница, но сюда попадают лишь лучшие из лучших, как, к примеру, хитроумный Одиссей.
Девятый ров, рай для доморощенных джеков-потрошителей и патологоанатомов. Зачинщиков раздора здесь обрабатывают, что куриц перед готовкой.
Десятый ров, уфф! Да, мне тоже жарковато, ну да ничего, в девятом круге охладимся. А пока продолжаем наслаждаться тропическим климатом и царящей вокруг обстановкой многопрофильной больницы. О, я уже вижу радостные огоньки в глазах всех любителей медицины. Берем стетоскопы и градусники – и вперед ставить диагнозы. В этом рве коротают вечность подельщики денег, слов и людей (ну практически шейпшифтеры). Фальшивомонетчики все время чешутся и жалуются на слабость, подельщики людей бегают и кусаются, брызгая слюной (кстати, у всех вас полный набор прививок?), а подельщики слов температурят и мучаются головной болью. Десять минут на игру в доктора Хауса, и добро пожаловать дальше, на…
Девятый круг. О, и сразу потянуло холодком. Надеваем коньки, впереди ледяное озеро Коцит. Приятно, выделывая пируэты на льду, рассматривать ледяные фигуры. Здесь собраны предатели. Легко доскользив до центра, вы можете помахать вмерзшему в лед Люциферу… Что? Почему он такой некрасивый и трехликий? Ну, за века и так изменишься. К тому же, по поводу того, сам ли это Денница, Сын Зари и прочая до сих пор не утихают споры. Этот ушлый поц мог запросто сотворить голема с ограниченной функцией и удрать хотя бы на землю. Нет, спросить того, кого мы видим здесь, нельзя. Он очень занят, пожирая Иуду, Брута и Кассия. Эти трое уже который век служат нескончаемым диролом и орбитом одновременно к их неудовольствию. Ну, а мы не забываем сдавать коньки. Я жду вас у выхода из Ада. Что? Вам сказали, что из Ада выхода нет? Никогда не доверяйте столь непроверенным данным! Во-первых, паре итальянцев это не помешало его таки найти, а во-вторых… Дорогие мои, раз есть вход – то мы можем запросто сделать его же выходом. Заодно на обратном пути подберем тех из вас, кто отбился от группы и попытался раньше срока начать здесь обустраиваться. Словом, прикидываем свои шансы – и на выход. Ну, и – традиционно – не путаем туризм с эмиграцией. До новых и скорых встреч. Что такое полвека по сравнению с вечностью? Миг один…

@темы: Проза, Пародии, Точка зрения, Увлечения, Фанфики

---

Типа фанфег...

... и, естественно, по мюзиклу. Йа аффтар узкой специализации и еще более узких читательских кругов. В общем, далее под катам стёб, и ничего кроме стёба по мотивам "Элизабет".
Итак...

Один день из жизни императрицы.

5:00 Проснулась по старой привычке, помянула недобрым словом эту ужасную женщину, эрцгерцогиню Софи с ее казарменным режимом и попыталась снова уснуть.
5:03 ААА! Помогите! Посторонний в покоях императрицы!
5:05 Ой, доброе утро, дер Тод, а что это ты здесь делаешь? Наверняка пришел гнусно заманивать меня на тот свет. Фиг тебе, не пойду.
5:17 Что?! Ты не хочешь заманивать меня на тот свет?! Что значит, «нелегкая выдалась ночка, я просто отдыхаю»? Тут тебе что, курорт? Да как тебя только сюда ноги из теней принесли!
5:20 Этот мерзавец уснул на середине моего гневного монолога. Растолкаю и выскажу всё, что я думаю о его поведении.
6:00 Дер Тод применил хитрый тактический ход и нагло воспользовался процессом расталкивания и выпихивания его из моей кровати.
6:30 Всё еще пытаюсь выпихнуть дер Тода из кровати, или хотя бы просто спихнуть в сторону.
7:00 Что ж, говоря словами какого-то древнего мыслителя, проиграно отдельное сражение, а не война.
7:30 Сегодня моя талия тонка, как никогда! Я самая прекрасная императрица на этом и на том свете.
11:00 Наконец, мой утренний туалет закончен.
11:02 Какой еще завтрак? Никакого завтрака, особенно теперь, когда моя талия…
11:10 Сегодня я кажусь себе такой невесомой, что даже голова кружится. Придворный врач что-то говорит об опасности голодания. Какой вздор! Надо будет напомнить Францу сменить этого зануду.
11:20 Для поддержания здоровья и хорошей фигуры решила сегодня немного прокатиться верхом.
11:25 Графиня Э. – Л. такая паникерша. Уж конечно, я не свалюсь с лошади и не сломаю шею: ни к чему радовать дер Тода и эту ужасную женщину, мою свекровь.
12:00 Погода сегодня великолепная, солнышко, вот только мушек много, так и мелькают перед глазами.
12:15 Насекомые ни при чем, я просто упала в обморок. Кажется, ничего себе не сломала.
12:20 Суматоха, графиня причитает, прочие дамы и Франц ей вторят. Вызвали врача.
12:30 Как быстро сменили врача, я даже не успела поговорить на эту тему с Францем. Воистину, это первый здравомыслящий врач из всех знакомых мне эскулапов. Он категорически приказал прекратить панику и выставил весь кагал, включая Франца, за дверь.
12:35 У этого замечательного человека еще и самый прогрессивный метод диагностики. Он не задает всяких глупых вопросов, на которые я всё равно не отвечу, а просто нежно держит за руку и смотрит в глаза.
12:37 Странный у этого врача взгляд какой-то… Раздевание как метод лечения обмороков? Хм-м.
12:40 Этот поразительный человек так быстро управился с моей амазонкой. Хорошо-хорошо, я прилягу на кушетку, если вы так настаиваете.
13:30 Этот негодяй дер Тод мало того, что сказался врачом и обманом остался со мной наедине, мало того, что он меня раздел и заставил лечь, так он еще и… насильно накормил меня бульоном. Более того, после всех этих предательских действий оставил подробное предписание насчет дальнейшей диеты.
13:40 Прогнала дер Тода и плачу.
13:50 Франц принес мне успокоительное, сказал, что доктор и об этом упомянул. Запустила в Франца подушкой. Как он мог вступить в сговор с этим прохвостом! Ну, погоди, будет тебе сегодня «уютная гавань для уставшего от политики корабля».
14:00 Прием послов. Франц может вешать абсолютно любую лапшу им на уши, пока они смотрят на меня. Я уже говорила, что я самая прекрасная императрица?
14:30 Прием послов (продолжение). Скучаю.
15:00 Прием пищи. Боже, какая проза жизни. Скучаю.
16:00 Позирую для портрета. Я навсегда останусь в памяти благодарных потомков как самая прекрасная императрица.
17:30 Посетила фабрику сувенирной продукции (это мое собственное предприятие, естественно, оформленное на совсем другое лицо). Фотографии, тарелочки, кружки, вышивки, - все, разумеется, с моим изображением, и поэтому раскупается, как горячие пирожки. Надо будет выпустить специальную серию с венгерским колоритом к предстоящей коронации. Я не только самая прекрасная, но и самая здравомыслящая императрица. Хорошо, если благодарные потомки напишут об этом книгу, а еще лучше, поставят пьесу или оперу.
18:00 Воображаю, какаю оперу можно было бы написать обо мне! Разумеется, ни одна актриса не смогла бы меня достойно сыграть, куда им.
18:15 Вызвала призрак Гейне, вместе писали ламенто для оперы.
18:20 Гейне не понимает всей тонкости положения императрицы. Рассказала ему, как я несчастна. Я живу в клетке, окружена сотней доносчиков и просто зевак, и никто не понимает моего стремления к свободе.
18:30 Отослала призрак Гейне обратно. Лучше я сама напишу слова. Эти поэты ничего не смыслят в ужасах моей жизни.
19:00 Увлеклась, помимо текста для будущей арии накатала ультиматум Францу. Надо бороться за свою свободу! Ария, кстати, вышла чудесная. Попробовала ее напеть.
19:15 Дер Тод способен переврать даже мою арию, слова которой запомнил бы любой тупоголовый болван! Сколько раз повторять, я принадлежу себе. Какое поразительное невнимание к моим словам.
19:30 Принять, что ли, ванну? Или просто выпить молока?
20:00 Размышляю о своей судьбе и немного о будущем Европы.
20:05 Пишу письма.
20:30 Подумала, что все-таки очень непросто быть мной. Едва ли кто поймет, как сложно становиться легендой, пленительным идеалом, милым образом… Пора задуматься об открытии филиала моей фабрики сувенирной продукции. Воображаю, сколько будет стоит весь этот хлам лет через сто, и как много подобной продукции произведут в будущем.
21:00 Вечерний туалет.
22:00 Еще раз перечитала ультиматум и заперла дверь. Франц ужасно смешно сопит и полагает, что кроме меня никто не слышит этих сбивающихся на придушенный шепот завываний. Ах, как жаль, что именно он мой муж, а не… Черт, какие глупости лезут в голову на ночь глядя. Так, последний взгляд в зеркало (о, как я прекрасна в этом пеньюаре). Пфф, ну, всё, пошла!
22:15 Выпроводила изрядно озадаченного Франца. Так ему и надо, а еще император, называется. Пусть уже наконец решит, кого ему слушать: меня или эту ужасную женщину, свою мать. Да будь я мужчиной, из меня получился бы куда более решительный император!
22:17 Слышу, снова кто-то надрывается про ангела. Неужели Франц вернулся?
22:30 Дер Тод, вот только давай не будем снова в ту же степь… Я спать хочу, понимаешь? Проснулась рано, день насыщенный, жизнь сложная. О, как я устала.
22:33 Нет, вечный покой мне не нужен!
22:34 И не пытайся меня поцеловать!
22:35 Ну, ладно-ладно, но только без летального исхода…
23:00 М-м, дорогой, только ты меня понимаешь. Жаль, что утром всё снова и по кругу. Ну да ничего, я императрица, я справлюсь.
24:00 Спим.

@темы: Пародии, Мюзиклы, Творчество, Фанфики

---

В память...

В свое время это стихотворение Жака Превера "Память" (каким оно дошло до читателя в дилогии Лукьяненко) зацепило меня надолго.
Все воспоминанья мои скатаны
в большой золотой шар
шар покатился по коридору
и шар ему в голову вбил воспоминанья что были моими
и он назвался моей фамилией вместо своей войдя в дверь
и теперь
я хоть недолго могу быть спокоен

Мои воспоминания стали его
я же не помню сейчас ничего
а он побежал поплакать на могилку дедушки моего
присяжного укротителя диких зверей
который был может не лучшим но и не худшим из людей

А память
из чего она состоит
как она выглядит
и какой потом обретает вид
эта память

Возможно когда-то для воспоминаний
об отдыхе она была вся зеленая
а теперь кровавого цвета корзина плетеная
с махонькой внутри убиенной вселенной
и наклейкой снаружи со словом "Верх"
и со словом "Низ"
и с надписью "Не бросать"
большущими красными буквами
или синими
или же фиолетовыми
кстати почему бы не фиолетовыми
а то и малиново-бурыми
потому что теперь я могу выбирать
Интересно было сравнить с оригиналом и вариантами перевода (подстрочник, обработки)
Оригинал:
IN MEMORIAM
Il est interdit de faire de la musique plus de vingt-quatre heures par jour
Ca finira par me faire du tort
Hier au soir un Hindou amnésique
a mis tous mes souvenirs dans une grosse boule en or
et la boule a roulé au fond d'un corridor
et puis dans l'escalier elle a dégringolé
renversant un monsieur
devant la loge de la concierge
un monsieur qui voulait dire son nom en rentrant
Et la boule lui a jeté tous mes souvenirs à la tete
et il a dit mon nom à la place du sien
et maintenant
me voilà tranquille pour un bon petit bout de temps
Il a tout pris pour lui
je ne me souviens de rien
et il est parti sangloter sur la tombe de mon grand-père paternel
le judicieux éleveur de sauterelles
l'homme qui ne valait pas grand chose mais qui n'avait peur de rien
et qui portait des bretelles mauves
Sa femme l'appelait grand vaurien
ou grand saurien peut-etre
oui c'est cela je crois bien grand saurien
ou autre chose
est-ce que je sais
est-ce que je me souviens
Tout ca futilités fonds de tiroirs miettes et gravats de ma mémoire
Je ne connais plus le fin mot de l'histoire

Et la mémoire
comment est-elle faite la mémoire
de quoi a-t-elle l'air
de quoi aura-t-elle l'air plus tard
la mémoire
Peut-etre qu'elle était verte pour les souvenirs de vacances
peut-etre que c'est devenu maintenant un grand panier d'osier sanglant
avec un petit monde assassiné dedans
et une étiquette avec le mot Haut
avec le mot Bas
et puis le mot Fragile en grosses lettres rouges
en bleues
ou mauves
pourquoi pas mauves
enfin grises et roses
puisque j'ai le choix maintenant.

Подстрочник (найденный в сети):
Жак Превер

IN MEMORIAM

Нельзя заниматься музыкой более 24 часов в сутки
Это кончится для меня плохо
Вчера вечером индус, страдающий амнезией,
сложил все мои воспоминания в большой золотой шар,
и шар покатился по коридору
а потом поскакал вниз по лестнице
сбив одного господина
стоявшего перед каморкой консьержа
господина, который хотел назвать свое имя, входя
И шар ему вбил все мои воспоминания в голову
и он назвался моим именем вместо своего
и теперь
я могу быть спокоен на целую маленькую вечность
Он принял все на себя
я ничего о себе не помню
а он ушел плакать навзрыд на могиле моего дедушки по отцу
достопочтенного заводчика кузнечиков
который не был большой шишкой, но и не последним нищим
который носил сиреневые подтяжки
Его жена величала его большим повесой
или еще как нибудь
откуда мне знать
откуда мне помнить
Все это пустяки, старый хлам, мелкий сор моей памяти
Я больше не знаю концовки этой истории

А память
из чего она сделана, память?
как она выглядит?
и как она будет выглядеть потом,
память?
Может быть, она была зеленой в воспоминамиях о каникулах
и может, теперь она стала большой ивовой корзиной окровавленной
с маленьким убитым миром внутри
и с наклейкой со словом "ВЕРХ"
и со словом "НИЗ"
и еще со словами "ХРУПКАЯ ВЕЩЬ" большими красными буквами
на синем
или сиреневыми?
почему бы и не сиреневыми?
наконец, серыми и розовыми
потому что теперь у меня есть выбор.
Варианты авторского перевода:
«www.stihi.ru/2009/10/21/3676»

@темы: Поэзия, Для памяти, Литература, Стихи, Увлечения

---

Опера для Призрака

Да, это то, о чем вы подумали: очередной кроссоверный фанфег по "Элизабет" и "Призраку Оперы". Жара, стрессы, словом, организм выживает и оптимизирует себя, как может.

Опера для Призрака.

Нет такой глупости, которую нельзя было бы спеть.
Станислав Ежи Лец

Как известно, написать оперу – это одно дело, добиться ее постановки – другое, а уж чтобы она еще и приносила определенные дивиденды…
Опера у Эрика была. Прекрасная, местами даже гениальная (со слов жены, единственного слушателя, знавшего до конца все ее варианты). К сожалению, репутация детища всей его жизни была изрядно подмочена, а местами даже и подпалена. В прямом смысле.
Сначала был этот скандал в Opéra Populaire. Конечно, скандал замяли, а виконт де Шаньи даже не стал взыскивать компенсацию за моральный ущерб в судебном порядке. Но шума вокруг участников этого досадного недоразумения с падением люстры было порядочно. Буквально каждая бульварная газетенка от Парижа до Нью-Йорка с упоение выдавала всё новые и новые подробности из жизни «талантливой дебютантки, mlle D». Наконец, сама mlle D., ставшая к тому времени полноправной мадам, подала в суд за клевету. Суд Кристина выиграла и с триумфом уехала в Лондон рожать первенца. Увы, директор Theatre Royal, едва взглянув на партитуру оперы и выхватив одним глазом название и имя композитора, несколько изменился в лице и решительно отказал, сославшись на то, что нынешний покровитель оперы поддерживает исключительно отечественного производителя, отдавая предпочтение постановкам сюжетов из английской жизни. Доны Жуаны, как торжествующие, так и проигравшие, в Theatre Royal не нужны. Вместо этого он, директор, не далее как вчера утвердил к постановке две новые английские оперы: трагическую «Адмирал, или слава и любовь Горацио» и оперу-буфф «Румын в Лондоне». «Румын» поразил Эрика в самое сердце. Но, как выяснилось, это было только начало его мытарств.
Отказ в постановке ждал Эрика и в солнечной Испании по причине непрекращающейся сиесты совета директоров. В Милане улыбчивый секретарь, сияя всеми зубами, заявил, что, во-первых, синьор композитор не родственник директору, не родственник ему, секретарю, за ним не стоит мафия, да и вообще синьор даже не итальянец, чтобы придать своему произведению живой и непосредственный национальный колорит.
И вот теперь Нью-Йорк, свободный город самой свободной страны. Рай – в теории – для иммигрантов. Мекка всех свободных людей мира. Единственное, что волновало Эрика, а знают ли эти самые свободные в мире люди, кто такой Дон Жуан…

***

- Не бродвейский формат, - покачал головой свободный человек мистер Смит.
- Музыка звучит тяжеловато, многие сцены затянуты, - кивнул не менее свободный мистер Мюллер.
- Наша публика просто не высидит столько на одном месте, глядя на одни и те же лица, и слушая одни и те же нудные завывания, - подхватил ерзающий и крутящийся на стуле от переизбытка свободы мистер Гарлатти.
- И этот ваш сюжет… Дружище, всё, что можно сказать о Доне Жуане музыкой, уже давно сказал мой практически соотечественник герр Моцарт, - значительно произнес мистер Мюллер.
- Публика на Моцарта едва ходит. Так какого рожна ей еще и на вас ходить? – пропыхтел, не вынимая сигары изо рта, самый свободный из всех собравшихся мистер Кац.
- Хотя некоторые мелодии прелестны, - тонко улыбнулся мистер Гарлатти. – Как это там у вас, «Мы сидим, играем, пьем, Апокалипсис мы ждем». Красиво, душевно!
- Да-да, в целом, вещь не безнадежна, - прищурился мистер Мюллер. – Только эта ваша героиня, донна Анна… Нет-нет, я допускаю, что в своем будуаре благородная донна могла голосить, перекрывая оркестр: «Не ему и не тебе – я верна одной себе». Но чтобы такая дама заявилась на могилу Дона Жуана в костюме падшей женщины, а потом еще и лихо отплясывала с покойником на празднике в аду. Нет, не верю.
- Не вешайте нос, старина, - снова пыхнул сигарой мистер Кац. – Фундамент у вас хороший. Просто облегчите музыку, урежьте хронометраж и немного доработайте либретто. И мы с радостью поставим это на Бродвее. Ну, а что до вашей прыткой героини, хм, облагородьте ее как-нибудь. Пусть будет принцессой или герцогиней, только без этих вот испанских страстей. Да, и ад уберите.
- И над главным героем поработайте! – крикнул вдогонку окончательно раздавленному Эрику мистер Смит. – Если уж вас так манят инфернальные сферы, сделайте его, ну, хотя бы вампиром. А лучше – ангелом. С ангелом всё точно будет лирично, благопристойно и со смыслом.

***

- Ужасный век, - стонал бывший Призрак Оперы, сидя в кресле.
- Бедняжка мой, какие черствые, бескультурные директора пошли нынче, - ласково ворковала Кристина, прикладывая к полному страданий лбу супруга влажное полотенце.
- Либретто им мое не понравилось. Это гениальное произведение о любви, - с горечью говорил Эрик.
- Хотя с гулянкой в аду ты и впрямь того, перебрал, - заметил виконт де Шаньи и тут же ойкнул, получив значительный тычок под ребра от обожаемой виконтессы Мэг.
- Классный ад, не слушай этого зануду, - с сочувствием сказала Мэг.
- Я больше, чем убит, - проскулил из-под полотенца Эрик.
- Счастье моё, а что, если действительно чуть-чуть изменить сюжет? Пусть эти жабы подавятся.
- Меняйте, переделывайте, сжигайте, выбрасывайте, мне всё равно! - возопил Призрак, скрываясь в кабинете.
В гостиной повисло молчание.
- Ну, и кто может переписать либретто? – неуверенно спросила Кристина.
- Рауль с удовольствием тряхнет стариной, - безапелляционно заявила Мэг. – В юности он неплохо ваял стишки.
- Мэг, ты уверена, что песенки вроде «Вышла Лиззи на лужок, к ней пристал один дружок. Муженьку и невдомек, на кого похож сынок» будут уместны?
- Они же со смыслом, с правдой жизни, и ложатся на любой мотив.
- Едва ли Дон Жуан стал такое петь.
- Так пусть это споет Лепорелло. Кстати, какое-то у парня имя длинное, сократим до Луиджи.
- Слушайте, - взмахнул рукой виконт де Шаньи, - у меня идея. Итак, начало будет начинаться с конца.
- Начало начинается с конца, а конец тогда, получается, заканчивается началом, - язвительно заметила Кристина.
- Кристина, ты гений! Мы именно так и сделаем, кто уловит – тот поймет, - кивнула Мэг. – Ну, Рауль, что там у тебя дальше?
- Лепорелло, то есть, Луиджи – это еще и рассказчик. Он помогает Дону Жуану…
- Стоп! Какому еще Жуану? В кого там надо превратить главного героя?
- В инфернального ангела, - Кристина повторила то, что слышала от мужа. – Может, пусть будет Ангел Музыки?
- Лучше Ангел Смерти, так инфернальней, - авторитетно сказала Мэг. – Тогда и с адом можно особо не мудрить, а превратить его в кладбище.
- Да-да, Кладбище Эпохи, - подхватил Рауль, - где покоятся и Командор, и Эльвира, и сама донна Анна. Хотя нет, Анны там как раз не будет, ну да это мы еще подумаем. Итак, они оживают и показывают нам свою историю.
- Кладбище Эпохи – это мы оставим, но героев надо переименовать. Будет у нас опера…
- Мюзикл, - вставила Кристина. – Опера – устаревший формат, публику на нее хот-догом не заманишь.
- Ладно, значит, будет мюзикл про Ангела Смерти и… Как там бишь звали героиню той песенки? Лиззи? Облагородим до Элизабет.
- И она будет аристократкой, - кивнул Рауль. – А еще лучше, императрицей, но очень несчастной, непонятой и, разумеется, прекрасной.
- Ах, как мне удаются роли прекрасных, несчастных и непонятых императриц, - сладко зажмурилась Кристина.
- Тебе уже сорок, пора переходить на матерей и свекровей императриц, - ввернула Мэг.
- Не дождетесь! Свекровью мы сделаем Карлотту. В ее пятьдесят с хвостом она будет великолепна в этой роли. Вот и равноценная замена мстительной донне Эльвире, не надо будет переделывать номер «Мы или она».
- А Командор станет императором. Только давайте мы его не будем сразу убивать, а то какой-то циничный Ангел получится, - предложил Рауль. – Убить мужа – и тут же шасть в спальню к жене. Настоящие ангелы так не поступают! Пусть лучше кого-нибудь другого убьет, например, ребенка.
- Не убьет, а… заберет. Например, заболел малыш тифом или скарлатиной, и всё, Ангел ни при чем, и вообще, это родители недоглядели, - поддержала супруга виконтесса.
- Ангела надо сделать благородным, - кивнула Кристина. – Показать, что вот у него была возможность кого-то убить, а он не убил, пожалел. Еще лучше, пусть спасет героиню, заодно и познакомятся.
- Если Ангел ее спасет в самом начале, что он будет делать в конце? – задумчиво протянул Рауль.
- Уведет в другой и лучший мир, что ж еще, - пожала плечами Мэг.
- То есть, все-таки убьет? – уточнил обстоятельный Рауль.
- Что значит «убьет»? – обиделась и за Ангела, и за героиню Кристина. – Убьет Элизабет кто-нибудь другой, тот же Луиджи-Лепорелло, а Ангел… Он будет хороший. Он щелкнет пальцами, и героине будет снова семнадцать. И не надо на меня так ехидно смотреть, Мэг! Я так сыграю, что и идиот поймет, что героиня снова юна, полна надежд, и будет у них с Ангелом полное счастье за занавесом.
- Что там у нас еще было в старом либретто? Самоубийство дона Октавио? Хм, ну пусть он будет революционером со слабым характером: остро и в духе дня.
- Революционер в мюзикле про императрицу? – скептически сказал Рауль.
- И не один, - отрубила Мэг. – С этим Луиджи всё тоже будет нечисто.
- М-м, где-то я похожее читала, то ли в светской хронике, то ли в колонке криминальных новостей, - задумалась Кристина. – И героиню так же звали. Точно, это же грандиозная идея! У нас будет мюзикл про австрийскую императрицу. Заодно и линию сувениров пустим, к примеру, тарелочки, кружки, кошельки, значки, теннисные ракетки, мячики…
Изобретательская мысль закрутилась в бешеном темпе. Уже мчалась в Нью-Йорк спешно отловленная по телефону Карлотта, и только Эрик пил в кабинете валериановые капли, не зная, что главный шок ему еще предстоит пережить.

***

- Что это такое? – враз севшим голосом просипел Призрак.
- Твоя опера, дорогой, - с милой улыбкой прощебетала Кристина.
- Но почему на этом написано «мюзикл»?
- Чтобы никто больше не придрался к формату, - быстро нашлась любящая супруга. Эрик хмыкнул и зашелестел страницами.
- Мелодии мне знакомы, но… кто все эти люди? И это что за имя, дер Тод?
- Мы подумали, что Ангел Смерти звучит длинновато, дер Тод – лаконично, хорошо запоминается, да и мистер Мюллер немец по национальности, ему будет приятно.
- А сам мюзикл у нас исключительно на основе исторических событий, - важно заметила Мэг.
- Допустим. Хотя вы ужасно извратили и перемешали порядок музыкальных номеров. А это еще что?! Фарфоровые тарелочки, кружечки, не хватает только собачек и кошечек!
- Радость моя, это обращение к директорам и продюсерам, тебе, как творческому человеку, это лучше не читать, - Кристина ласково потянула к себе исписанные листы. – Кстати, любимый, сегодня я пойду с тобой. Должны же директора, образно говоря, познакомиться с главной героиней.

@темы: Пародии, Творчество, Увлечения, Фанфики

---

"Для чего нам это надо? А не для чего!" ;-)

Легковесовые вариации по мотивам немецких фанфиков. Как обычно, стёб, глум и тому подобное. Посему решайте сами, читать или не читать, и коли таки решите прочесть, не говорите, что вас не предупреждали. Ах, да, и еще: у "Голоса сказки" перегрев, пересып и гипоксия, и что может породить данная триада симптомов, вы можете легко предугадать. Посему адекватность, обоснуй и прочие вещи идут лесом, полем, да за дальние моря.
П.С. Названия первоисточников изменены.
П.П.С. С сюжетами первоисточников, описанными в них чувствами и характерами героев обошлись весьма вольно.
П.П.П.С. Вы точно уверены, что всё еще хотите это прочесть?
*занудным голосом и с прищепкой на носу* Телекомпания "Такой-то век локс" не представляет... сборник короткометражек

"МюзиклЪ или Любовь и шоубизнес".

В главных ролях - угадайте, кто? Угадали? Правильно. А теперь пойдемте и посмотрим, как это не было.

"МюзиклЪ"

Доблестный экипаж авиалайнера в течении 1001 серии героически терпит крушение среди акул, айсбергов и скалистых гор... А одна не менее героическая пара актеров играет в течении эн глав и икс лет свой мюзикл, попутно строя свою любовь.
Пия: О Боже, восемнадцатая глава, и всё еще не конец. Я хочу вылезти из кринолина.
Уве: Держись, дорогая, ты же профессионал. Я же держусь.
Пия: Так ты за меня держишься! И вообще, кто мне всю *** главу ныл на ушко: "Мне воздуха не хватает! Я не могу целоваться в течение всей главы".
Уве: Ничего-ничего, авось, доползем до финала и благополучно и практически бездыханно упадем перед алтарем... Что? Снова целая глава на... что?! Нет, я так не могу, я не железный! У меня нервы.
Пия: А вот подумать, что было бы, поженись мы тогда, икс лет назад...
Уве: Ах, мы были бы очень счастливы: я - в Бразилии, ты - в Норвегии, оба - в разводе. Не отвлекайся, вставай в позу: голову вверх, грудь вперед, я рядом. Поехали: "Элизабееет..."

"Шоубизнез"

Ты моя мелодия, я твой преданный Орфей... Теперь и в прямом эфире. Итак, в ходе ТВ-шоу главную героиню ждет сюрприз.
Пия: Неужели на сей раз таки телевизор?
Аффтар: Ну, Пия, телевизор - это несерьезно. И потом, что ты с ним будешь делать?
Пия: А что, по-вашему, я должна делать с этим "сюрпризом"?
Уве (из-за кулис): Ничего! В смысле, может, и впрямь, сегодня ограничимся телевизором?
Аффтар (щуря глаз): Так, я не поняла, мне в романтический тур Пию тоже с телевизором отправлять? (напевает) Что тебя заставило забыть мелодию любви...
Уве: Мелодия? Мы ее должны ее напеть?
Аффтар: Вы должны ее изобразить.
Пия, Уве: ???
Аффтар: Да не мелодию, любовь, если кто не понял. И вообще, хватит заговаривать мне зубы."Сюрприз" в студию! А вы оба быстро сделайте счастливые лица... Понимаю, понимаю, трудно по энному-то фанфику, но что поделать. Главное, что публика в восторге. Мотор... снимаем!

"Любовь"

Вище неба, вище неба...Мила моя як то я без тебе? Чому душу не пускаєш... Кхм, в смысле, и провожают встречают самолеты совсем не так, как поезда.
Аффтар: Тээээкс, шта там у нас? А, вот, аэропорт, Уве, Пия, багаж...
Пия: ...гостиница?
Аффтар: Ну нет, жить вы будете вместе. У него.
Уве: А Крис?
Аффтар: Крис? Крис - это мировой человек, он всё приготовит и уйдет встречать Новый год к подруге...
Уве: ???
Пия: Вообще-то, сейчас лето.
Аффтар: Тьфу, не оттуда слова. Это мы одно русское кино смотрели, но к делу оно не относится. В общем, ушел Крис.
Пия: Как это ушел? Я звонила на той неделе, и он был на месте.
Аффтар (внося пометки в сценарий): Это значит что?
Пия, Уве: Что?
Аффтар (назидательно): Это значит, что он ответил на звонок, практически сидя на чемодане. На чем я там остановилась? А, точно, жить вы будете вместе. А тебя, Пия, станет сильно волновать поведение Уве.
Пия (скептически): С чего бы?
Аффтар: Он явно что-то недоговаривает.
Уве: Я? Недоговариваю? Да еще Пии?
Аффтар (страдальчески): Именно, ты. Ты недоговариваешь, что любишь ее.
Уве (быстро притягивая к себе Пию и производя фирменный поцелуй): Да я всегда рад это подтвердить. В смысле, показать. И... словом, вы успели нас сфотографировать? В этом ракурсе наш поцелуй особенно хорошо смотрится.
Пия: Вполоборота тоже ничего. Особенно если правильно подобрать свет.
Аффтар (со вздохом): Не в том смысле. Ты в нее влюбился, можно сказать, решил основать новую ячейку общества - семью. Словом, жених у нас есть...
Пия: А невеста?
Аффтар: Да кто ее спрашивает, невесту? Мешок, тьфу, кринолин на голову - и все дела.
Пия: Как кринолин? Опять кринолин? Нееееет!
Аффтар: И кринолин, и корсет, и...
Пия (молча и с достоинством падает в обморок)
Уве (подхватывая Пию): Дорогая, очнись. Очнись, пока мне еще какую невесту не подсунули.
Пия (слабым голосом): Я не могу столько времени проводить в корсете и кринолине. У меня тоже нервы. И вообще, давит сильно и дышать сложно.
Аффтар (добродушно): Ладно, что ж, мы не звери. Облачайся сразу в ночнушку и пеньюар. Финальная сцена, а потом - "афтерпати".
Уве (обмахивая Пию): А, может, не надо?
Аффтар: Надо-надо, я жду,публика ждет. Поэтому... Мотор! Начали.

Вместо эпилога

И жили они спокойно... до нового полета авторской фантазии.
Аффтар: Я - голос фанфика, сборный образ авторов, авториц, авторишек и даже авторитетов. Ведь должен же кто-то сказать, что, к примеру, жили-были мюзикловые артисты, чувства у них были друг к другу небольшие, но все-таки не настолько маленькие, чтобы их нельзя было поженить... а поженить их аффторской целевой аудитории очень хотелось. Или - далеко-далеко в Вене (Будапеште, Варшаве, Калуге) небо синее-синее, а на земле стоит старое (новое) здание театра, в котором работает... Ах, неважно, неважно что за театр и кто там работает. Важно лишь то, что я об этом расскажу. А уж если в придачу вывешу фото или ссылку на видео... Словом, до встречи в новых фантазиях!
Пия: Только в следующий раз я попрошу без всяких кринолинов.
Аффтар: Хорошо-хорошо, уговорили. Упакуем вас обоих в латекс. Итак, Берлин, премьера... Что там еще? Снова кто-то в обмороке? Нет? Ну, тогда фиксируем, фиксируем...

FIN?

@темы: Переделки, Пародии, Мюзиклы, Творчество, Фанфики

---

Бесстрашные истребители вампиров: провинциальный романс

Да, а вот и он, фанфик. На сей раз это кроссовер "Элизабет" и "Бала вампиров". На улице идет жара, а у нас - зима и вампиры. И, кстати, там под катом и далее очень много букв в размере 30 страниц ворда. Вы на это отважитесь?
Тогда поехали.

Бесстрашные истребители вампиров: провинциальный романс.

Стоит чему-то измениться вначале, и совершенно неизвестно, что будет потом.
Волшебник (к/ф «Тайна Снежной королевы»)

- Так вы отказываетесь выполнить мой маленький каприз? – нехорошо прищурился дер Тод. Луиджи Луккени, итальянец, анархист, провокатор и потенциальный убийца, словом, лицо, которым с радостью заинтересовалась бы полиция любого государства, судорожно сглотнул.
- Не то, чтобы, - неуверенно сказал Луккени, с тоской глядя на старый напильник в руках у дер Тода, - просто, как человек здравомыслящий, я бы хотел иметь некоторые гарантии.
- Гарантии? – тон дер Тода стал прямо-таки ласковым, до озноба и холодного пота.
- Г-гарантии, - храбро подтвердил Луккени и уставился в пол.
- И какие же тебе нужны гарантии, мерзавец?
Итальянец приободрился: ругает – значит, ничего страшного сделать вот прямо сейчас не может.
- Не поймите меня неправильно, я человек маленький, а вы бессмертное существо с опытом длиною в вечность. В общем, все эти обещания, ну, память благодарных потомков, блат в Посмертии, увольнительные на землю после смерти – это здорово. Но хотелось бы образец. Нет-нет, я не сомневаюсь в вашем могуществе и тем паче в вашей честности, сохрани мадонна от такого недоверия. Но мы, итальянцы… так сказать, это скорее национальная черта, право, не знаю, поймете ли вы, - замялся Луккени.
- Ты, прохвост, решил еще и аванс с меня стрясти?
- Синьор так догадлив, сразу видно настоящего Великого, - засуетился Луккени. Ругнулся во второй раз – добрая примета, теперь главное не продешевить. – Если бы вы исполнили мое желание…
- Желание? – перебил дер Тод. – Да запросто. Вот как скажешь «хотел бы я», и это тут же воплотится в реальность.
- Заказывать можно, что угодно? – оторопел Луккени.
- Практически. На всякий случай: менять законы мироздания и физики не пытайся, всё равно лучше не сделаешь. Ну, а в остальном, - дер Тод широко улыбнулся.
- И всё так просто? Только «хотел бы я»? – недоверчиво спросил итальянец.
- По-твоему, необходимо произнести долгую и маловразумительную фразу на латыни, воззвав ко всем святым по очереди? – парировал дер Тод. – В общем, ноги в руки, начинай агитировать народ против монархии, не забудь напильник, и помни о «волшебных словах».
Последнее дер Тод произнес так, словно в его обещании заранее прятался какой-то подвох. Но какой?

***

В то утро Луккени был в ударе. В сущности, всё дело выеденного яйца не стоило: договориться с парочкой поставщиков о задержке доставки товара, а потом пафосно попенять монархии за перебои со снабжением молочными продуктами населения. Толпа, по доброй традиции, с охотой поддержала бойкого говоруна. В самом деле, чем идти работать туманным утром понедельника, всё веселее перемыть косточки императорской чете.
- Дети голодают, пока они шикуют, - надрывалась краснолицая толстуха, указывая на своего мающегося похмельем сынишку лет тридцати.
- Императрица принимает ванны из молока, - с готовностью повторил Луккени в энный раз. – И из рассола тоже, - он подмигнул страдальцу. – А по воскресеньям – даже из шампанского.
- Негодяйка какая! - тут же встрепенулось «дитя подземелий».
- Она моет голову пивом, - виртуозно развил насущную тему Луккени.
- Вот ведь! Зря только продукт переводит, - послышались голоса солидарных с «мальцом» мужчин.
- Да что там пиво, коньяк – и тот изводит бочками. Тоже на волосы.
Народное негодование достигло апогея. Можно было смело вооружать толпу и вести на штурм Шёнбрунна, захватив по дороге, для пущего понта, первый попавшийся крейсер.
- Провалиться ей на месте с ее ваннами!
- И не захлебнутся же изверги народной кровушкой!
- Чтоб она тоже мучилась, как мы!
- Правильно, пусть поживет простой жизнью! - раздались выкрики.
- И непременно в захолустье, - с видом знатока прибавила провинциалка в отставке.
- Чтоб ей в ванну не то, что молоко, горячую воду было сложно найти, - сплюнула толстуха.
- Ржавое корыто ей вместо ванной, - негодующе дополнила ее товарка.
- Хотел бы я на это посмотреть, - со смехом воскликнул Луккени, представив хорошо знакомую по портретам и парадным выходам императрицу, стоящую в бальном платье перед корытом с остывшей водой. И в тоже мгновение понял, что сказал. – Per tutti i diavoli, я не это имел в виду, - итальянец поспешно выбрался из толпы. – Дер Тод, слышишь, это не моё настоящее желание.
- Ты сказал, я выполнил, как и договаривались, - усмехнулся дер Тод, выходя из проулка. – Теперь твоя очередь.
Луккени застонал. Вот знал же он, что подвох непременно будет!

***

Так холодно ему еще никогда не было. И так неуютно. Холерный дер Тод зачем-то перенес его в основательно промерзший и заснеженный лес, ехидно заверив, что это абсолютно необходимо для исполнения «его желания». Его желания! Луккени вздохнул, вспомнив, как глупо попался с этим желанием. Он мог получить всё: богатство, красоток из салона мадам Вольф и саму мадам в придачу, мировую революцию, сувенирный бизнес, собственный фотоаппарат… Да мало ли что! Так нет же, угораздило его пожелать что-то не для себя. А всё из-за этой Элизабет. Луккени нащупал в кармане худого пальто напильник. Ну, попадись ему теперь эта «прекрасная императрица».
- Профессор? Хей, профессор! – надрывался в дали чей-то голос. Итальянец усмехнулся: на университет это ужасное холодное место никак не тянуло.
- Эй! – крикнул в ответ Луккени.
- Профессор! – с энтузиазмом отозвался неизвестный идиот. Почему идиот? Ну, а многих профессоров вы находили в лесу зимней морозной ночью? Сам Луккени ни одного такого чудака ни в лесах, ни в жизни не встречал, а чудаков он повидал много и сейчас, судя по всему, увидит еще одного. Плюнув с досады и полюбовавшись, как плевок превращается в льдинку прямо в воздухе, итальянец зашагал по направлению, откуда доносился голос.
- Черт, коряг тут понаразбросали, - споткнувшись, проворчал себе под нос Луккени и взглянул под ноги. – О, мадонна!
Прямо у его ботинок, уже припорошенный снежком, лежал какой-то старик.
- Эй, дед, ты жив? – оторопев, спросил Луккени и потряс старика. – Дед!
- Профессор! – послышалось прямо у него над ухом. Итальянец подпрыгнул. Откуда-то из метели возник несуразный молодой человек и кинулся к заледеневшему старику.
- Брось, дедульке уже не помочь, - с сочувствием сказал Луккени. – Дер Тод, видать, не только ради меня тут возникал.
- Ничего-ничего, - не слушая его, затараторил юнец. – Вот сейчас мы дойдем до деревни, а там уж непременно отогреем вас, профессор. Камин и сливянка творят чудеса… Помогите, майн герр.
Ругаясь про себя последними словами (за употребление которых итальянец тут же мысленно пообещал мадонне, ангелам и святым поставить огромную свечу), Луккени подхватил замерзшего профессора под одну руку, молодой человек – под другую. Как сказал его новый попутчик, до деревушки было рукой подать.
К тому времени, как они доковыляли до постоялого двора, Луккени знал о своем попутчике всё. Молодого человека звали Альфред, он был ассистентом профессора Абронзиуза, того самого замерзшего старика, и оказались они в этих лесах далеко не случайно. Профессор искал вампиров.
- Вампиров? – насколько позволяла одышка, иронично переспросил Луккени. Старик-профессор оказался совсем не пушинкой.
- Вампиров, - пропыхтел Альфред.
- Ночью?
- Ночью.
- Зимой? – уже откровенно глумливо уточнил Луккени.
- Вампир – не медведь, в зимнюю спячку не впадает, - просветил его Альфред.
- В спячку не впадает, но водиться должен именно в лесу, - глубокомысленно протянул Луккени. – Слушай, может вы искали оборотней?
- Мы искали вампиров. Обычных таких вампиров, коварных клыкастых упырей.
- Сдается мне, в такую погоду эти твои вампиры едва ли бы устроили пикник на природе.
- Ничего вы не понимаете, - надулся юнец. – Здесь должен быть замок.
- О да, а в нем непременно вампиры, - глумливо продолжил Луккени. – Делать им больше нечего, как селиться в захолустье, где каждый придурок на счету и их как пить дать прижмут за первое же убийство. Нет, вампиры не идиоты. Еще скажи, они бы, отправляясь на дело, надели черные плащи с красным подбоем, начистили клики до блеска, навели маникюр и припудрились белой пудрой, чтобы уж ни у кого сомнений не возникало.
Альфред обиженно засопел. Вообще-то, по его, точнее, по профессорскому представлению, вампиры именно так и должны были себя вести. Но признаваться в этом своему скалящемуся не хуже вампира попутчику почему-то не хотелось.
- Ну, а вот и трактир, - облегченно вздохнул ассистент профессора, радуясь, что можно сменить тему разговора.
В трактире вокруг них сразу же захлопотали хозяин, его жена и весьма аппетитная, по мнению Луккени, служанка Магда. Профессора «разморозили», растерли, и напоили. Между тем беспокойный старик и тут не преминул продолжить свою розыскную деятельность. Увидев связки запасенного с осени чеснока, он радостно подмигнул своему ассистенту и стал пытать селян на предмет старых замков, фамильных склепов и вампиров из числа аристократии. Видимо, из прочих классов вампирам просто не полагалось происходить. Наконец, не выдержав столь настойчивого исследовательского интереса, Шагал, хозяин постоялого двора, предложил беспокойному ученому пройти отдохнуть в комнату. Альфред и Луккени потянулись следом: ночевать предстояло вместе по причине нехватки номеров. Постояльцы здесь были явлением крайне редким, и рачительный хозяин расширил шинок за счет потенциальных комнат для гостей на первом этаже.
- Ну, я в ванную, - бодро возвестил Луккени, спешно покидая увлеченных вампироведением спутников посреди жаркой дискуссии. Профессор задавал вопросы и сам себе отвечал, а Альфред благоговейно поддакивал. Из речей ученого мужа можно было понять, что там, где запасают чеснок, водятся вампиры. И наоборот: там, где водятся вампиры, запасают чеснок. «Бред какой-то», - подумал Луккени, отбывая в ванную.
- Ах! – вскричала какая-то встрепанная девица, стоявшая у старого корыта, за неимением лучшего называемого здесь ванной.
- Прошу прощенья, синьорина, если напугал, - галантно потупился Луккени.
- Выйдите вон, - потребовала девица. Ее вид чем-то показался знакомым, голос – тоже. Отбросив галантность, Луккени внимательно уставился на девицу. Нет… Невозможно! Эта фигура, это недовольное и высокомерное выражение красивого лица, эти волосы, знаменитые волосы, оригинальный уход за которыми еще с утра публично порицал Луккени. Анархист расплылся в довольной ухмылке.
- Ваше императорское величество, - протянул Луккени.
- Откуда вы… как вы поняли? Здесь меня принимают не пойми за кого. Я оказалась в этом ужасном месте прямо с утра, сама не зная как.
- Вестимо, - кивнул Луккени, с удовольствием созерцая «прекраснейшую женщину Европы» в застиранной ночной сорочке, босиком и простоволосую.
- Вы поможете мне? – с надеждой воззрилась на него императрица.
- Непременно, - сверкнул улыбкой Луккени, - хотя и своеобразно. В общем, вот, - итальянец вытащил напильник. – Я должен вас убить.
- Но почему? – недоуменно спросила императрица.
- Не люблю монархию.
- Сейчас я далека от монархии, как никогда раньше, - покачала головой Элизабет.
- Вам не было никакого дела до страданий простого народа в бытность императрицей, то есть, еще вчера, - подумав, сказал Луккени.
- А вас они исключительно волнуют? – казалось, она даже заинтересовалась.
- Не то, чтобы, но предлог хороший, согласитесь.
- Предлог глупый! Убивать человека из-за того, что ему безразлично то же, что и вам – это, по меньшей мере, странно.
- А из-за противоречий убивать как-то банально, - сказал анархист. – Да и не в этом дело. Мне приказали.
- Неужели? И кто же, внутренний голос? – ехидно поинтересовалась императрица. Луккени задумался: насчет того, что можно раскрыть личность заказчика, договору не было.
- Э-э, так, один доброжелатель, - неуверенно пробормотал Луккени и решительно стиснул заточку. - Ладно, хватит болтать, раньше начнем – раньше закончим.
- А, знаете, я не против, - вдруг сказала Элизабет. – Здесь совершенно невыносимо, все воняют луком, чесноком и салом. И вымыться по-человечески нельзя. Я уже не говорю, чтобы волосы причесать и уложить. А наряды… На то, что мне предложили, без слез не взглянешь. Давайте, пусть моя жизнь уйдет через маленькую дырочку под сердцем! И пусть этому негодяю, «доброжелателю», будет стыдно, что я умру в таких условиях! Пусть только заявится за мной, я ему всё выскажу! – императрица подошла к нему поближе и застыла в картинной позе.
- Эй, сбавьте обороты, - оторопевший Луккени даже немного отступил назад.
- Главное, не промахнитесь, - Элизабет слегка рванула на груди рубашку, но прочную, домотканую материю было не так просто разорвать. – Ну, чего вы ждете? Команды вашего хозяина?
- Нет у меня никакого хозяина, - возмутился Луккени. – И вообще, я передумал.
- Что?! – округлила глаза императрица.
- Да-да, передумал, - не без злорадства подтвердил Луккени. – Живи в этих условиях и мучайся. Может, тебя даже замуж сплавят. За кузнеца или мельника.
- Кто дал вам право мне тыкать? – возмутилась Элизабет. – И вообще, раз уж вам не хватило пороху на убийство, хотя бы представьтесь.
- Не провоцируй меня, - проворчал Луккени, пряча заточку. – Позвольте представиться, ваше бывшее величество, Луиджи Луккени – анархист и новый человек в старой Европе.
- Очень интересно познакомиться, - спокойно, словно это и не она тут пыталась рвать на себе одежду, проговорила Элизабет.
- Ах, вот ты где! – закричал кто-то от двери. Императрица и ее несостоявшийся убийца синхронно вздрогнули.
Шагал подошел к Элизабет и схватил за руку:
- Будешь тут еще у меня шастать! А ну, быстро к себе. Не обращайте внимания, господин, - пояснил трактирщик ничего не понимающему Луккени. – Это Сара, моя дочка. Сегодня утром она так навернулась с лестницы, что последние остатки разума потеряла.
- Однако ж, - изрек Луккени, чтобы только что-то сказать. Зрелище, как этот крестьянин запросто тащит императрицу из ванной, предварительно дав ей по попе, наполняло его душу чувством глубокой классовой справедливости.

***

Клопы заедали нещадно. Луиджи Луккени в который раз заворочался. Рядом похрапывал утомившийся поисками истины профессор. Альфред стоял под дверью ванной и через хлипкую дверь осведомлялся, не остыла ли водичка и не надо ли принести еще.
В ванной самозабвенно плескалась прекрасная даже в таких условиях императрица Элизабет.
Это мероприятие Луккени осуждал всей душой. Казалось бы, хочешь купаться, дождись своей очереди, натаскай воды – и мойся. Но хитрое монархическое создание просто не могло так поступить! Едва шаги ее самозваного папаши затихли, Элизабет возникла на пороге гостевой комнаты и прерывающимся от скорби голоском сообщила, что «недалекий отец» совсем ничего не смыслит в гигиене и даже заколотил дверь в ванную со стороны ее комнаты. Поэтому не будут ли молодые люди любезны… И глазами стрельнула так прицельно.
- Нет, не будут, мы спать хотим. И вообще, сейчас очередь Альфреда занимать это корыто, - неодобрительно заметил итальянец.
- О, это пустяки, право, я буду рад вам помочь, - залепетал этот простак. – Фройлен Шагал, вы абсолютно правы, гигиена – мать здоровья. Я в момент сбегаю за водой.
- Спасибо, вы так благородны, - потупила глаза Элизабет.
«Эксплуататорские замашки неистребимы», - подумал Луккени, демонстративно зевая и заваливаясь на кровать.
«Убить ее, что ли, в самом-то деле?» - подумал он час спустя, ворочаясь и завидуя храпящему профессору. Альфред уже раза три успел сбегать за водой (ах, она так быстро остывает, а здесь так холодно), а императрица и не думала вылезать из ванной. Ассистент профессора – вот дурень! – занимал всё ту же позицию на подхвате у двери, видимо, заменяя штат горничных. «Лопух», - презрительно пробормотал итальянец.
- Простите, вы что-то сказали? – не отрывая влюбленного взгляда от двери, спросил Альфред.
- Я говорю, смелее, парень. Открой дверь, скажи парочку комплементов из серии, как ей идет эта пена на обнаженной груди.
- Да как вы смеете?! – юнец покраснел. – Фройлен Сара, она такая… такая…
- Именно, она такая, - ухмыльнулся Луккени. – Бабы – они всё одинаковые. Так что не дрейфь. Дверка хлипкая, ночь глухая.
- Я не позволю вам говорить о фройлен в таком тоне! – Альфред сжал кулаки.
- Да неужели? – ухмыльнулся Луккени. – И что же ты сделаешь, piccino?
- Я… я вызову вас на дуэль.
Луккени расхохотался.
- Уморил. И на чем будем драться? На кочергах? На двух полешках?
Казалось, от профессорского ассистента сейчас пар повалит.
- Вы не уважаете женщин!
- А оно им нужно, мое уважение?
- Но…
- Женщинам нужна любовь, - наставительно изрек Луккени. – Или деньги. Причем второе чаще и чем больше, тем лучше, но это уж не ко мне. А вот первое я умею и люблю. Девочки из салона мадам Вольф, как и сама мадам, в этом плане меня вполне оценили.
- В каком салоне? – не понял Альфред.
- В борделе, amichetto.
Казалось, еще гуще юнец покраснеть уже не мог.
- Это безнравственно, - выдавил Альфред.
- Ну, так я туда не за проповедями захаживал, - довольно оскалился Лукени.
В ванной что-то звякнуло.
- Фройлен Сара, у вас всё в порядке? – спросил Альфред. – Фройлен Сара?
Не дождавшись ответа, он смущенно приложился ухом к двери.
- М-м, я не уверен, но, кажется, фройлен Сара беседует сама с собой, - изрек ассистент профессора.
- Ага, с собой, - заржал Луккени. – Пока ты топтался под дверью, твое место поближе к телу занял кто-то другой. И я даже догадываюсь, кто.
- Вы аморальный, бесстыжий, тронувшийся рассудком на почве плотских утех человек!
Из-за двери послышался звук выплескивающейся воды, казалось, словно что-то (или кто-то) со всего размаху плюхнулось в ванную.
- Фройлен Сара! – нервно дернулся Альфред. – Герр Лукени, фройлен Сара могла поскользнуться и утонуть.
Луккени возвел очи к закопченному потолку и нехотя сполз с кровати.
- Ваше величество, тут молодой человек интересуется, вы там еще не утопли?
- Не дождетесь. И, кстати, отвернитесь, я выхожу.
Дверь приоткрылась, и облаченная в липнущую к мокрой коже ночнушку Элизабет скользнула в комнату.
- Ужасные условия, в ванной нет полотенец, а из рамы вылетает стекло, - пожаловалась императрица.
- Это оно звенело? Боже, вы же могли пораниться, - забеспокоился Альфред. – И, как назло, ни одного врача на много миль вокруг.
- О, ничего страшного, - улыбнулась Элизабет. – Я даже не успела испугаться. Доброй ночи, - женщина вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Секунда – и в соседней комнате щелкнула задвижка.
- Стекло вылетело, да как бы не так, знаем мы такие стекла, - пробурчал Луккени, заваливаясь обратно на постель. Альфред с грустью покосился на топчан в углу комнаты и задул свечу. Против ожидания, вампиры в эту ночь так и не появились.

***

- Это так непросто – быть мной, - оживленно щебетала прекрасная императрица Австро-Венгрии, сидя у покрытого инеем окошка. Рядом сидел Альфред, пытаясь делать сразу два дела: сматывать шерсть в клубок и не отрываясь смотреть на «фройлен Сару». Удавалось только последнее.
- О да, ежедневный тяжелый труд, плохие условия жизни, - ехидно поддакнул расположившийся неподалеку Луккени.
- Да еще в этом захолустье. Фройлен Сара, вы рождены, чтобы блистать, чтобы сиять, как звезда на небе! – пылко воскликнул ассистент профессора, роняя клубок.
- Ах, я вовсе не хочу, чтобы множество чужих глаз жадно смотрело на меня, обсуждая, насколько я хороша или нехороша, - с милой гримаской сказала Элизабет. – Меня тяготят пристальное внимание и глупый церемониал. Больше всего, я хочу быть свободной, быть собой, и делать только то, что хочу.
- О, как вы правы, фройлен Сара!
- Я хочу повидать мир с высоты циркового каната. Пусть порой я буду ходить по хрупкому льду – я сама проверю, выдержит ли он меня.
- Но жизнь полна опасностей, фройлен Сара, особенно для такой юной и беззащитной девушки, как вы, - пролепетал Альфред, окончательно теряя голову. Внезапно он подумал, что мог бы помочь этой волшебной красавице начать другую жизнь в более подходящем для нее месте. Но как тактичней предложить ей свою помощь?
- Если опасность – цена свободы, что ж, я рискну, - вскинула голову Элизабет, прекрасно осознавая, насколько красиво это у нее выходит. – Я больше не буду ничьей собственностью. Я принадлежу себе.
- Знавал я одного furbacchione, простите, хитреца, он говорил ровно то же самое про вас, только совсем наоборот.
Элизабет недовольно посмотрела на Луккени:
- Если вы еще раз встретите своего красноречивого знакомого, так можете передать ему мои слова.
- Да уж на сей раз, полагаю, вы сможете ему всё высказать лично, - усмехнулся Луккени. – Думаю, он тут скоро объявится. Помните про напильник.
- Напильник? Какой еще напильник? – захлопал глазами ничего не понимающий Альфред.
- О, как мне всё надоело! – воскликнула Элизабет, мимоходом глядя в окошко. – Пойду лучше воздухом подышу. И не вздумайте идти за мной следом, надоедая своей глупой болтовней.
- Но, фройлен Сара, вы простудитесь! – всполошился Альфред.
- Пусть! Меня это не волнует, - Элизабет хлопнула дверью.
- Зачем вы расстроили фройлен Сару, несносный вы человек? - посетовал Альфред. Луккени ухмыльнулся.
- Сдается мне, madamina не просто так выбежала во двор, - хитро заметил Луккени и подышал на стекло. – О, вот в чем дело!
- Что, что там? – Альфред попытался было отпихнуть итальянца от окна, но потерпел неудачу.
- Горбун ей что-то дает. Так-так, что у нас в свертке? Дары от тайного поклонника?
- Да как вы можете так говорить, - взвился Альфред.
- Говорить правду легко и приятно, - заметил Луккени, не отрываясь от окна. – Attenzione! Они о чем-то договариваются, горбун машет рукой в сторону леса, наша красотка кивает. Будь я проклят, если она не покинет нас в скором времени…
Альфред больше не мог слушать столь наглые измышления этого насквозь порочного типа. Он подхватил свое пальто и выбежал на двор. Разумеется, никакого горбуна там не было.
- Фройлен Сара!
Девушка вздрогнула и обернулась:
- Альфред, я же намекала, что хочу побыть одна, - мягко пристыдила юношу Элизабет. – Не кричите, прошу вас. Вас может услышать герр Шагал.
- Я… я только хотел сказать, фройлен Сара, когда я думаю о вас, то все мои прежние планы не имеют никакого значения. Мы можем просто уехать отсюда, исчезнуть вместе. О, фройлен Сара! Если бы вы согласились… Мы бы всё преодолели, начали бы новую жизнь, оставив тени прошлого далеко позади. Больше никаких провинций, грубости и скуки! И никаких вампиров.
- Вампиров? – вздрогнула императрица.
- Да, я ведь вам не рассказывал. Профессор Абронзиус хочет их найти и написать монографию… Но это теперь не важно. Фройлен Сара, вы… вы окажите мне честь, став моей дамой сердца, моей невестой, моей женой?
- Сколько слов, и все обо мне, - грустно улыбнулась Элизабет. – Альфред, я необычайно тронута и удивлена вашим неожиданным предложением. Вы искренний и добрый молодой человек, и если бы я была не я, а другая девушка, простая дочка трактирщика, я бы не раздумывая ответила согласием и испортила бы вам и без того щедрую на горести жизнь. Альфред, вы ведь ничего не знаете, я…
Элизабет запнулась, глядя на влюбленного, не понимающего и половины из того, что она пыталась ему сказать, юношу.
- Нет-нет, фройлен Сара, я понимаю. И я вовсе не считаю вас… То есть, я понимаю, что вы не какая-нибудь необразованная грубая крестьянка.
- Я замерзла, Альфред, - покачала головой Элизабет и со вздохом прибавила. – Вы были правы, так и до простуды недалеко. Не могли бы вы принести теплый платок? Не хочу возвращаться в дом, побуду на улице.
- Платок? Да, конечно, я сейчас, - зачастил Альфред, направляясь к входной двери. У самого порога он внезапно обернулся. – Пожалуйста, подождите меня, фройлен Сара.
Элизабет ободряюще улыбнулась и кивнула:
- Прости, - прошептала она, едва лишь за Альфредом закрылась дверь. Элизабет торопливо набросила на голову заранее прихваченный платок и со всех ног бросилась в сторону леса.

***

- Снова убегаешь, Элизабет?
Деревня осталась позади, теперь можно было немного отдышаться. Элизабет шумно выдохнула и посмотрела на говорившего.
- Ты убегала от обязанностей императрицы, убегала от семьи, убегала от меня. Но есть то, от чего ты никогда не сможешь убежать, как бы далеко тебя не занесло. Ты не сможешь убежать от самой себя, Элизабет.
Сисси промолчала. Ее собеседник был прав, но она не доставит ему радости, признав этот факт. Согласись один раз, и кто знает, к каким последствиям это может привести.
- Для чего тебе этот бал? Разве ты не мечтала начать новую жизнь, где не было бы светских мероприятий?
Элизабет покрепче стиснула зубы и ускорила шаг. Ее вечный оппонент, наблюдатель и компаньон, ее Темный принц знал ее слишком хорошо. Обычно это злило, но сегодня ей не хотелось опровергать столь очевидные истины. «Иногда неплохо и промолчать», - с грустью подумала императрица.
- Элизабет, интересно, на что ты рассчитываешь в качестве главного блюда на вампирском рауте? Ты, в самом деле, настолько боишься Посмертия и меня, что предпочитаешь надежду на обретение не-жизни смерти?
Вдали показался замок. Элизабет отметила, что совсем не замерзла, даже странно.
- Надеюсь, ты помнишь, что кроме вампиров в этих краях водятся и вампироборцы?
- Ну вот и пусть, пусть будут вампироборцы или даже этот итальянец со своей заточкой, - тихо сказала Сисси, продолжая свой пусть.
- Элизабет, переход в другой мир не обязательно должен быть таким болезненным и страшным. Пойдем со мной, - она почувствовала его прикосновение.
- Не надо, пожалуйста, - Элизабет остановилась и повернулась к нему. – Не надо, Тод, не выбирай за меня. Пусть это опасное приключение, не удерживай меня. Я ведь знаю, что не сделаю ничего из того, о чем обычно говорила. Даже сейчас, когда я вновь молода (Это ведь ты сделал, не так ли? И Луккени должен был меня убить по твоему приказу), я хорошо понимаю, что даже в более блестящих условиях добивалась лишь тысячу раз ничего. Я всё делала не так, я убегала от проблем, чтобы столкнуться с трудностями и горем. А теперь оказалась в какой-то вампирской истории, словно сошедшей со страниц бульварной литературы. Но свою новую роль я доиграю до конца.
- До какого именно конца?
- Не знаю, каким именно он будет - Сисси пожала плечами, - а вот каким не будет, я могу сказать точно. Я не буду сдаваться. Не лягу на снег и не замерзну в лесу, постараюсь не умереть из-за потери крови в гостях у вампиров.
- Тогда ты станешь вампиром и сама будешь убивать, - спокойно сказал дер Тод. Элизабет покачала головой.
- Я не успею. Профессор, Альфред, даже Луккени, они уже ищут меня.
- У твоей игры неприятный финал.
- Это тоже будет только мой выбор. Обвинять будет некого. И это будет хорошо.

***

Альфред с отчаянием смотрел то на профессора, то на Луккени. Удивительно, как эти двое не понимали очевидной вещи: фройлен Сару надо было спасать. Немедленно. Прямо сейчас отправиться на поиски.
- Мальчик мой, герр Шагал уже ее ищет. Пока мы не уверены, что в этой истории замешаны вампиры, ни к чему встревать в семейные дела, - увещевал его профессор Абронзиус.
- А если вампиры замешаны, то тем более, бежать к ним ночью через лес глупо, тупо и нелепо, - с видом знатока вклинился Луккени. – Полбеды, если мы всей компанией прибудем аккурат к позднему ужину – мы можем попросту не дожить до этого мероприятия, заблудившись и закоченев в этом чертовом лесу.
- Меня не пугаю холод и тьма! Раньше я боялся, теперь мне всё по плечу. Вампиры, оборотни, даже демоны мне не страшны. Ради фройлен Сары я сделаю что угодно. Я буду храбр, быстр, решителен…
- И умрешь молодым, не дожив даже до вампирского бала, на котором наверняка будет фройлен Сара, - покивал Луккени. – Нет-нет, всё в порядке, продолжай в том же духе. Будь тверд в своих решениях, приятель. Торопись на тот свет: при известной расторопности встретить там свою Сару лет через двести. Успеешь заготовить торжественную речь и припасти букетик. Может, и сонет сочинишь.
- Бал? Вы сказали, бал? – прервал его Альфред.
- Он сказал, вампирский бал, - поправил юношу профессор. – Это феноменально! Нельзя упустить такой шанс понаблюдать их в естественной среде обитания. Кстати, откуда вам известно о бале?
- Всё невероятное – очевидно, - довольно усмехнулся Луккени. – Пока вы пытали нашего изворотливого хозяина насчет замков и чеснока, я немного познакомился со служанкой. Славная девушка, до столичных мастериц ей спать и спать, но здесь вполне себе. Так вот, Магда, как и всё женщины, выболтает, что ни есть, только правильно спроси.
- И вы спросили правильно? – Альфред с подозрением посмотрел на Луккени.
- Он еще сомневается! Лежу я, смотрю, как она мне собственноручно разорванную рубашку штопает, и говорю: «А что, милочка, этот давешний горбун так ругался?» Магда мне отвечает: «Так вона сколько тащить в замок, Куколь и ворчит, бедняжка. Одних свечей сколько взял!» «Небось, он привычный», - замечаю я эдак так небрежно. «Привычный-то привычный, - возражает моя милашка, - да на бал всё больше требуется, чем обычно. А уж дров-то придется натаскать! Господа его даром, что нежить, а студиться не желают». Так-то!
- Молодой человек, вы – гений, - восхищенно сказал профессор. – Вы никогда не задумывались о научной карьере?
- Скорее, о бордельной, - зарделся Альфред.
- При чем тут бордель? – удивился профессор.
- Методы, которыми он воспользовался…
- Для получения информации любые средства хороши. Эх, вот, помню, был я моложе…
- Профессор! – воскликнул Альфред. Луккени рассмеялся.
- Браво, профессор, а вы не такой заплесневелый книжный червь, каким представляетесь.
- А вы всё-таки подумайте. Я бы с удовольствием рекомендовал вас на своей кафедре.

***

Странно, что вампирам было настолько всё равно и решительно наплевать на комфорт и красоту жилища. Элизабет, ежась от сквозняков, шла по темной галерее. Со стен взирали запыленные, заляпанные паутиной и попросту бесповоротно испорченные полотна. В голове не укладывалось, как можно было так беспечно относиться к великому наследию старинных портретистов! Помимо всего прочего, при правильном хранении, это мог быть весьма приличный капитал.
- Берегись, звездное дитя.
- Оглянись, красотка.
- Будь начеку.
- Готовься…
Императрица вздохнула: помимо сквозняков, здесь еще и призраки водились. Они ничего не делали, даже на глаза не показывались, только несли галиматью своими шелестящими голосами.
- Почему вы здесь? – наконец, решила обратиться к ним Элизабет. – Я думала, мертвые попадают в Посмертие.
- Посмертие? Тю, глупая человеческая иллюзия!
- Это только при жизни можно жить в мечтах, после смерти надо устраиваться прочнее и на более долгое время.
- Менять наш чудесный фамильный замок и налаженный быт на какое-то Посмертие? Ха, ищи дурачков.
- О-ля-ля, девочка, ты еще скажи: мертвые попадают либо в ад, либо в рай.
- А разве нет? – удивилась бывшая императрица.
- Ты видишь здесь апостола Петра или хвостатого господина с копытами? Не видишь? Правильно, потому что их нет, - рассмеялся какой-то голос.
- Если их нет здесь, это еще не значит, что нет вообще. Я бы, на их месте, тоже не бегала за всякими несознательными душами по неремонтированным замкам. Но дер Тод точно есть. Я его видела, - сказала Элизабет.
- Мы тоже. Однажды. И не горим желанием созерцать его повторно.
- Неприятный, чересчур категоричный тип! К тому же вечно торопится, можно подумать, его всё время где-то ждут. А уж самомнение, самомнение! Даже мой дядюшка, настоящий господарь, между прочим, по сравнению с ним – образчик скромности.
- Брр, а эти его кладбища эпох – что может быть гаже? Ты заперт в вольере с собственными современниками: ни с предками посплетничать, ни потомков уму-разуму поучить. Скука! Ты, девочка, еще очень молода, и поэтому ничего не смыслишь в настоящей жизни после смерти.
- А тут у нас очень хорошо, прямо курорт. Вампиры, балы, страсти былых эпох, тяжбы длиной в столетия… Рай, да и только! После смерти жизнь только начинается, теперь-то мы это точно знаем. Главное, не поддаваться на всякие провокации от сомнительных типов.
- Простите моих предков, mademoiselle, - послышался чей-то жеманный голосок. - Они конформны и трусливы. Умереть – и до конца не могут.
Из-за поворота вышел незнакомый Элизабет вампир. Когда его обратили, он был очень молод: если не приглядываться и не думать о вампирском возрасте, его легко можно было счесть ровесником Альфреда. Впрочем, на этом сходство этих двоих заканчивалось. Даже не принимая в расчет вампиризм, этот «молодой человек» был, скорее всего, известных привычек, как Люци. Странно, Элизабет всегда думала, что в провинциях люди стараются не демонстрировать окружающим, насколько оригинальны их вкусы и предпочтения.
Стоящий перед Элизабет вампир, видимо, придерживался мнения, что о себе надо заявить всем и сразу. Его сиренево-голубой наряд, вполне пришедшийся бы к месту на костюмированном вечере, дополняла замысловатая прическа из тщательно уложенный светлых волос, щедро дополненная блестками. Отдельного внимания заслуживал яркий макияж, несомненно, более уместный в известных салонах по интересам.
- Позвольте представиться, виконт Герберт фон Кролок, - его поклон был безупречно вежлив.
- Элизабет, - приветливо кивнула императрица, подавая руку.
- Элизабет? – переспросил виконт, пожимая ей руку. – Но отец говорил о Саре…
- Граф просто неправильно запомнил имя, - улыбнулась Сисси. – В обстоятельствах нашего знакомства было трудно удержать в памяти такую мелочь.
- М-м, звучит интригующе, - картинно округлил глаза младший фон Кролок. – Что же такого наворотил мой papa, что потом не смог вспомнить имя такой очаровательной девушки?
- Свалился в корыто с водой.
- Простите?! – вот теперь интерес не был наигранным.
- Да-да, вы не ослышались, виконт. Ваш достойный батюшка недооценил коварство старых рам. Слишком пристально рассматривал в окошко, как я принимаю ванну. Неудивительно, что рассохшаяся древесина не выдержала давления, и граф, вместе со стеклом, буквально влетел ко мне, но едва ли на крыльях любви, - Элизабет рассмеялась.
- Бедный papa, - выдавил Герберт, аккуратно, чтобы не размазать косметику, промокнув кружевным платочком выступившие от смеха слезы. – Какой конфуз. Вы, наверное, закричали от неожиданности? Не каждый вечер вампиры влетают точно в наполненную ванную прекрасной девы.
- Закричала? Ах, виконт, как вы могли такое обо мне подумать, это же так нецелесообразно - притворно огорчилась Сисси. – Мало ли, кто и с какими фокусами может заглянуть ко мне то в гардеробную, то в ванную, то в спальню. Всякий раз кричать – никакого голоса не напасешься.
- Поразительно, - покачал головой виконт. – Знаете, фройлен Элизабет, а вы совсем не похожи на недалекую дочку трактирщика.
- Что ж, и вы не похожи на кровожадного и ограниченного сельского упыря. Сойдемся на том, что мы с вами оба светские, хм, существа. Кстати, надеюсь, его сиятельство уже оправился от своих ушибов и порезов?
- Papa в полном порядке, благодарю. Мы, вампиры, быстро регенерируем.
- Сплетничаем помаленьку? – Элизабет и не заметила, что старший фон Кролок уже какое-то время стоит неподалеку, видимо, с интересом прислушиваясь к их разговору.
- Подслушиваем немножко? – подмигнула графу Сисси.
- Получаем информацию, - обворожительно улыбнулся граф фон Кролок. – Вижу, с моим сыном вы, фройлен, уже познакомились.
- И с сыном, и даже с привидениями. Они у вас весьма своеобразные.
- Кто именно: сын или привидения? – усмехнулся граф. Элизабет и Герберт несколько смущенно рассмеялись. – Замечательно. Вы уже вместе смеетесь.
- Что же в этом особенного? – спросила императрица.
- Люди говорят, что никогда не стоит вступать в брак с человеком, с которым вы не можете вместе посмеяться. Герберт, сынок, тебе пора остепениться и стать более, хм, солидным вампиром. Словом, я уверен, эта очаровательная фройлен – наилучшая кандидатура на ответственный пост твоей супруги.
- Papa?
- Ваше сиятельство?
- Этот бал будет необычным, - довольно улыбнулся граф фон Кролок. – Мы отпразднуем и появление нового члена нашего вампирского общества, и твою помолвку, Герберт. Пора и о семье подумать, сынок.
- Но, papa, я, - замялся виконт, - мне… в общем, женщины для меня не самые прелестные существа.
- И хорошо, - кивнул хозяин замка, - тебе повезет: вступишь в брак с открытыми глазами, точно зная, что тебе подсовывают. Счастливчик!
- Papa, я полагал, ты, э-э, пригласил фройлен Элизабет для себя.
- Не говори глупостей, Герберт, мне вовсе не хотелось бы, чтобы твоя темпераментная тетушка Эржи из ревности выпустила всю кровь фройлен в свою ванну. Или чтобы Маришка и Беата еще три века слали спрыснутые чесночной эссенцией письма по нашему адресу. Или чтобы Элиза, эта рыжая чертовка, прослышала, что я собираюсь изменить свой статус вдовца. Нет, такая головная боль мне ни к чему. Другое дело ты! Будь мужчиной сынок. Лет через двести можете даже разъехаться, только не забывайте регулярно встречаться на балах и цапаться по мелочам.
- Ваше сиятельство, это абсолютно невозможно, - твердо сказала Элизабет, глядя на побледневшего под ровным слоем рисовой пудры Герберта. – Я обвенчана.
- Мелочи, после того, как вы переродитесь для не-жизни, это не будет иметь никакого значения.
- И я люблю другого.
- Дитя моё, - рассмеялся граф, - вы же умная девочка, а по выговору и манере держаться еще и подающая надежду прийтись ко двору в свете дама. Кому, как не вам должно быть хорошо известно, что в свете так принято: любишь одного, а замужем за другим. Тебе, сынок, это тоже надо запомнить.
- Papa, вы говорите ужасные вещи, - тихо сказал Герберт.
- Ну, сынок, что же тут ужасного? Все чувства хороши, когда они взаимны, а взаимность – лучшая основа для брака. Ты не любишь ее, она не любит тебя – прямо семейная идиллия. Если бы у нас с графиней в свое время было так, глядишь, до сих пор твоя мама была бы с нами… Словом, у вас еще есть время до завтрашнего бала, чтобы прийти к окончательному взаимонепониманию.

***

далее в комментариях...

@темы: Мюзиклы, Творчество, Увлечения, Фанфики

---

Aaaa! Ha-ha!

Я просто не смогла пройти мимо этого: Уве Крёгер в роли вампира в детском шоу. Мадонна, это грандиозно! Вампиры с вампироборцами рыдают в обнимку и переживают смеховую истерику. В общем, коли что - ищите меня под столом на ПМЖ.
П.С. Чтоб ко мне такое пришло... и не вышло

@темы: Увлечения

---

22 июня...

Каштаны в цвету, и в пуху тополя,
И, кажется, это всё та же земля,
Где спали и видели мирные сны
Счастливые дети великой страны.

Заснули спокойно они в тишине.
А утром – земля и деревья в огне.
А утром – идти по дорогам войны
Всем жителям этой огромной страны.

Пусть в небе сплошной огнедышащий гром,
Пусть стонет земля под чужим сапогом,
Сражаются братья, отцы и сыны
За жизнь, за свободу родной стороны.

Кто помнит, как было «Ни шагу назад»;
Кто помнит салют и победный парад;
Кто помнит, как стали потом не важны
И слава, и память, и счастье страны.

Теперь-то ведь враг не стоит у ворот,
И каждый хоть как по уму проживет.
Они теперь лишние и не нужны –
Былые герои почившей страны.

Каштаны в цвету, и в пуху тополя…
И, кажется, это чужая земля,
В которой лежат, видя странные сны
Солдаты исчезнувшей ныне страны.

@темы: Для памяти, Стихи, Творчество, Точка зрения

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Про животных

В мире до фига животных, которых мне никогда не хотелось завести. Или о вселении которых на собственную жизненную территорию я не думала. К примеру, к последней категории относятся коты. Они просто были с самого рождения, и до меня - тоже, и я не хочу думать, что будет после меня... коты будут точно. А в детстве я хотела собаку. Немецкую полицейскую овчарку. Которую, по вполне понятным резонам ребенку не купили. К тому же, в доме прочно-препрочно прописался сибирский кот Пушок, обладатель дьявольского ума и наклонностей заправского мизантропа. Первое помогало организовывать второе. У нас с ним был нейтралитет: он меня особо не драл, я его особо не мучила. Годам к шести-семи мы вообще зажили душа в душу, посему кот решил сделать главную подлянку возлюбившему его в моем лице человечеству и откинуть когти. Это было грустно. Но собаку мы там и не завели: поехали на лето в деревню и познакомились с очаровательным котенком... Таким макаром везучий зверь Мурик заделался москвичом.
Годам к 18 у меня начала оформляться мысль, что надо было еще лет в 15, завести себе ротвейлера или питбуля: тогда бы в кватртире все ходили по стеночке и говорили тихо и спокойно, особенно обращаясь ко мне. И в комнату, кстати, лишний раз не стремились бы зайти.
Лет в 20 я была уверена: незаведение питбуля - фатальная ошибка моей жизни. А рядом мявкал и прыгал мелкий тогда Бублис, радуясь, что нашел "маму"... Из Бублиса, кстати, хороший зверь получился: сильный, сообразительный и на страже собственных интересов.

@темы: Жизненное, Я

---

С 9 мая!

Очередная годовщина - а народа-победителя всё меньше. Наверное, последний юбилей Победы с ее непосредственными творцами: фронтовиками и тружениками тыла. Поклонимся великим тем годам. Скажем спасибо воинам-освободителям: они защитили свою Родину, они отстояли нашу жизнь.
П.С. И - да - я искренне желаю, чтобы такое больше не повторилось. Они сделали всё, что могли, и даже больше. Что можем сделать мы - вопрос открыт до сих пор.

@темы: События, Точка зрения